За истину идут в огонь, а за любовь - на крест.
И в этой пронизанной надеждой на лучшее истории стоит посвящение мне. Приятно)) Спасибо, Айс!
читать дальшеМаксим сошел с поезда на маленькой станции. Сойдя на перрон, он огляделся. За прошедшие годы, в его отсутствие, здесь почти ничего не изменилось. Разве что маленький домик, изображающий собой здание вокзала, еще сильнее обветшал. А в обрамлении серого августовского неба, больше подходящего осени, все выглядело еще тоскливее, чем было на самом деле.
Парень обошел здание и, выйдя к старой проселочной дороге, размял плечи, поправив лямки рюкзака, и глубоко вдохнул-выдохнул. До деревни, в которую он стремился попасть, нужно было чесать пехом еще километров шесть-семь. Причем только два из них по открытому пространству, остальные же проходили сквозь глухой лес.
Максим еще раз поправил лямки рюкзака, зачем-то подпрыгнул пару раз на месте, тяжело выдохнул и сделал первый шаг в прошлое.
Шагал он легко и довольно быстро отмахал те километры открытого пространства, что шли среди заброшенных, когда-то окультуренных полей. На минуту остановившись у начала леса, он огляделся. Вокруг было безлюдно, что, впрочем, было совсем не удивительно. Кто там остался-то, в той деревне? пять или шесть стариков, одним из которых был его дед. Остальные уже покинули этот некогда гостеприимный край. Когда-то их деревня гордо звалась поселком городского типа и в ней кипела жизнь. Все закончилось внезапно, по крайней мере, так казалось Максиму. В один далеко не прекрасный день… Кажется, именно в тот, когда и закончилось его беззаботное детство. Некогда шумный и многолюдный поселок, словно получив проклятие, вымер в считанные месяцы. Все разъехались, кто в ближайший город, а кто-то, как семья Максима, подальше отсюда. Наверное, так совпало, но все же… Все это случилось сразу после гибели его лучшего друга…
Максим тряхнул головой, отгоняя нахлынувшие внезапно воспоминания. Ни к чему все это. Он от души зевнул, одновременно зацепляя большими пальцами рук лямки рюкзака, и пошагал по еле заметной натоптанной дороге по лесу.
Пройдя не больше полукилометра, он вдруг увидел шлагбаум и будку, больше похожую на киоск. Он подошел к постройке и негромко постучал в окошко.
- Ну чо надо? – хриплым голосом возопила высунувшаяся из моментально открытого на стук окна голова…э-э-э, кого-то непонятного на первый взгляд. На второй взгляд это растрепанное нечто было больше похоже на женщину немного за сорок. Растрепанную и не совсем ухоженную.
Максим застыл, пытаясь подобрать слова.
- Чо, завис, болезный? – так же хрипло, при этом еще и что-то жуя, переспросила… женщина. – Хде у тебя там кнопочка ресет, давай нажму, - и загоготала.
- А вы кто? – не нашел, что спросить чего поумнее парень.
- Ну так это… Контролер я, - продолжая жевать, видимо жвачку, с бесхитростным лицом ответила женщина. – И билетер, - добила она растерянного парня.
- Мнэ…ааа… что вы контролируете?
- Парень, да ты точно головой где-то ударился, - с явной жалостью в голосе произнесла тетка. – Ты шлагбаум видишь? – дождавшись согласного кивка, она продолжила: - Вот его и контролирую.
- А зачем? Там же никого нет, только деревня и в ней несколько человек, - наконец отмер Максим.
- До деревни, милок, еще дойти надо. А для этого лучше взять билет, - обстоятельно, словно малому ребенку, стала объяснять ему женщина, в какой-то момент успевшая уже покрыть голову платком и даже сделать впереди узелок, кокетливо махавший уголками, будто крылышками.
- Би-билет? – выдавил из себя обалдевший Максим.
- Вот, - она высунула руку, указательным пальцем тыкнув в бумажку, висевшую рядом с окошком. – Читай.
«Билеты выдаются один раз в одни руки.
Детство – 1 штука, Юность – 1 штука.Цена билетов сообразна запросу и обстоятельствам посещения».
- Это шутка такая, - вдруг ухмыльнулся Максим. – Вы меня дурите, да?
- Ой, это уж как захочешь, мил человек, - пожала плечами женщина. – Берешь, нет?
- А давайте, - залихватски махнул рукой Максим. – Мне один в детство.
- Держи. Только эта... Запомни, он сам решает сколько ему действовать... - ему почти моментально вручили прямоугольную картонку, на которой переливающимися буквами было написано всего одно слово «Детство». Парень заворожено понаблюдал за переливами красок, а затем, подняв голову, спросил:
- А ско… - и замолчал. Вокруг было пусто. То есть абсолютно пусто, кроме леса, широкой тропы, ведущей дальше, и его самого – никого и ничего. О произошедшем только что с ним, можно было бы подумать – глюк, мираж, но кусочек картонки в руках подтверждал – реальность. Странная, нелепая, но реальность. Максим хмыкнул, засунул билет в нагрудный карман куртки и продолжил путь, что-то бурча себе под нос и время от времени похрюкивая от накатывавшего смеха.
Остановился он лишь на разветвлении тропы. Широкая часть вела вперед, к деревне. А вот более тонкая, почти заросшая травой – к небольшому озерцу с чистой прозрачной водой. По крайней мере, таким оно было во времена детства Максима. Тем страннее было то происшествие с его другом, который утонул на глазах компании детворы. И его тела так и не нашли, хотя озерцо и было мелким, а искало почти все взрослое мужское население поселка. Они, мальчишки, тогда только и услышали, что тонкий вскрик и взметнувшиеся вверх руки. Все застыли на своих местах, словно каменные статуи, не успев ничего ни сообразить, ни броситься на помощь. А себя Максим винил больше всех. Он ведь стоял совсем рядом, просто протяни руку и Яська был бы жив до сих пор…
Максим простоял несколько минут в раздумьях, пытаясь решить для себя, куда идти дальше: в деревню к деду или все-таки свернуть к озеру?
Сидевший в ветвях высокой разлапистой сосны, филин негромко ухнул. Парня вытолкнуло из его воспоминаний, и он, решительно мотнув головой, сделал шаг на тропинку, ведущую к озерцу. Филин открыл глаза, сверкнувшие желтым пламенем, и еще раз глухо ухнул. На мгновение карман, в котором лежал билет, засиял серебристым светом. Так же как и странная, незаметная человеческому глазу, прозрачная с радужными как у мыльного пузыря разводами пленка, сквозь которую шагнул Максим.
Всего два шага… внезапно стало слишком легко и светло, да и деревья внезапно вымахали вверх. Откуда-то сзади послышался детский смех и Максим обернулся. Очень вовремя, кстати.
- Ксииим, ты уже здесь? Когда успел? - смеющееся лицо давно погибшего друга повергло парня в ступор. Он молча и жадно пожирал глазами это невероятное зрелище, даже не пытаясь ничего анализировать. - Ну чего ты застыл и молчишь? - на плечо Максима опустилась теплая ладошка друга, и он неосознанно вдруг потерся об нее щекой. Яськины глаза от такого проявления нежности смешно округлились и он, мягко отняв руку, приложил ладонь ко лбу Максима.
- Ксима, ты меня пугаешь. Что с тобой вдруг случилось? - с немного нервным смешком недоуменно произнес Яська.
- Яська, - только и протянул Максим, перехватывая руку друга и стискивая ее в своих ладонях. Он чувствовал себя сосудом, наполненным до краев безграничным счастьем, и боялся стронуться с места - а вдруг хоть капля, да выплеснется? А ему не хотелось терять даже малюсенькой капелюшки этого чувства, каким бы недолговечным оно не оказалось.
- Ты сегодня и правда странный какой-то, Ксима. Ну да ладно, мы купаться идем? - и он нетерпеливо загарцевал на месте, не делая попытки выдернуть свою руку из Максимовой хватки. - Жарко же. А вон и пацаны догоняют. Бежим, будем первыми, - и стронулся с места, потянув не выпускающего его руки Максима за собой.
Через несколько минут они уже были на берегу озера и быстро скидывали с себя одежку, торопясь окунуться в прохладную воду. Максим, помня происшедшее когда-то - может это просто был страшный сон? - держался поблизости от друга. Только то, что он был наготове и помогло ему вовремя схватить взметнувшиеся в поисках помощи руки Яськи и решительно потянуть его на себя.
Лишь краем глаза он словно на грани реальности увидел странную зыбкую тень и чей-то страшный, черный глаз, наполненный злобой, выхолаживающей своим холодом сердце. От этой картины решимости и сил в Максиме лишь прибавилось, и он рывком потянул Яську на себя. Тот тонко вскрикнул, но вылетел из воды точно пробка. Максим покачнулся, но устоял, а потом потащился к берегу, стараясь не уронить вцепившегося в него друга. А Яська, сцепив руки на его шее, что-то шептал с закрытыми глазами. Максим прислушался, оказалось, что Яська читал какой-то заговор, но слов было не разобрать.
- Представляешь, Ксима, я так испугался, - сказал он уже на берегу, стуча зубами от пережитого страха, и так не отпуская Максима из обьятий. - Я думал уже все, утону и никто не поможет. А оно тянет меня, тянет... - Яська вдруг замолчал, скосив глаза на него.
- А кто это был? - помявшись, спросил Максим.- Ты тоже его видел? - снова смешно округлил глаза Яська.
- Ага, вроде видел. Тока не понял, чо это было... Но злобное, ужасть. Оно как на меня глянуло, я думал, сердце остановится от страха, - запинаясь, выговорил Максим. - А потом он так ухнуло и исчезло, как будто развеялось.
- А...Ну его, - махнул рукой Яська, начиная расплываться в солнечной улыбке. – Был, да сплыл. Идем домой? - сказал он, протягивая руку.
- Идем, - согласился Максим, хватая предложенную ему ладонь и стискивая ее в своей. Куда девалась остальная детвора, они так и не поняли, да им это было и не интересно.
Первым кого они встретили на дороге, был дед Максима, каким он запомнился внуку со старых времен. Высокий, здоровый и кряжистый будто дуб - настоящий сибиряк. Сначала он хмуро смотрел на шагавших к нему детей, но с каждым их шагом, морщины на лбу разглаживались, и хмарь уходила с его лиц,а заменяясь искренней улыбкой.
- Получилось, - только и успел услышать его тихий голос Максим, как вдруг снова оказался один. Взрослый, с рюкзаком и стоящий на злополучной развилке. Но теперь окружающий его мир претерпел значительные изменения. Широкая тропа превратилась в покрытую асфальтом дорогу, тонкая тропа к озеру была утоптанной настолько, что даже трава на ней не росла. Где-то в той стороне вновь звенели детские голоса, а сзади раздался шум подъезжающей машины.
Скрип тормозов и хлопок дверцей раздался раньше, чем оглушенный всеми переменами Максим успел обернуться, а в следующее мгновения чьи-то сильные руки стиснули его в тесном объятии.
- Ксима, что ж ты на станции не подождал? - укоризненно проговорил погрубевший со временем, но все еще узнаваемый голос Яськи. - Я приезжаю, а мне говорят, ушел уже твой Максим. Баба Ядвига сказала, что соскучился видать, друг твой, вот и пошел навстречу. Ума не приложу, как мы разминулись? Ну что ты стоишь, пойдем в машину и поехали. Нас же там ждут, и твои и мои. Идем, идем, - и Максима потащили к добротному военному УАЗику в отличном состоянии. - Ксима, ну что ты как не живой? - ворчал Яська, запихивая его на пассажирское сиденье, закрывая за ним дверь и быстро оббегая капот, чтобы скользнуть на свое место за руль.
Яська еще что-то болтал, порой размахивая руками, а Максим просто сидел молча и со счастливой улыбкой впитывал все эти мгновения их новой жизни. Жизни, в которой они были вдвоем, он и его друг Ярослав.
Это лето его жизни было лучшим летом в череде уже прошедших, а впереди их ждало еще много весен, зим и лет.
читать дальшеМаксим сошел с поезда на маленькой станции. Сойдя на перрон, он огляделся. За прошедшие годы, в его отсутствие, здесь почти ничего не изменилось. Разве что маленький домик, изображающий собой здание вокзала, еще сильнее обветшал. А в обрамлении серого августовского неба, больше подходящего осени, все выглядело еще тоскливее, чем было на самом деле.
Парень обошел здание и, выйдя к старой проселочной дороге, размял плечи, поправив лямки рюкзака, и глубоко вдохнул-выдохнул. До деревни, в которую он стремился попасть, нужно было чесать пехом еще километров шесть-семь. Причем только два из них по открытому пространству, остальные же проходили сквозь глухой лес.
Максим еще раз поправил лямки рюкзака, зачем-то подпрыгнул пару раз на месте, тяжело выдохнул и сделал первый шаг в прошлое.
Шагал он легко и довольно быстро отмахал те километры открытого пространства, что шли среди заброшенных, когда-то окультуренных полей. На минуту остановившись у начала леса, он огляделся. Вокруг было безлюдно, что, впрочем, было совсем не удивительно. Кто там остался-то, в той деревне? пять или шесть стариков, одним из которых был его дед. Остальные уже покинули этот некогда гостеприимный край. Когда-то их деревня гордо звалась поселком городского типа и в ней кипела жизнь. Все закончилось внезапно, по крайней мере, так казалось Максиму. В один далеко не прекрасный день… Кажется, именно в тот, когда и закончилось его беззаботное детство. Некогда шумный и многолюдный поселок, словно получив проклятие, вымер в считанные месяцы. Все разъехались, кто в ближайший город, а кто-то, как семья Максима, подальше отсюда. Наверное, так совпало, но все же… Все это случилось сразу после гибели его лучшего друга…
Максим тряхнул головой, отгоняя нахлынувшие внезапно воспоминания. Ни к чему все это. Он от души зевнул, одновременно зацепляя большими пальцами рук лямки рюкзака, и пошагал по еле заметной натоптанной дороге по лесу.
Пройдя не больше полукилометра, он вдруг увидел шлагбаум и будку, больше похожую на киоск. Он подошел к постройке и негромко постучал в окошко.
- Ну чо надо? – хриплым голосом возопила высунувшаяся из моментально открытого на стук окна голова…э-э-э, кого-то непонятного на первый взгляд. На второй взгляд это растрепанное нечто было больше похоже на женщину немного за сорок. Растрепанную и не совсем ухоженную.
Максим застыл, пытаясь подобрать слова.
- Чо, завис, болезный? – так же хрипло, при этом еще и что-то жуя, переспросила… женщина. – Хде у тебя там кнопочка ресет, давай нажму, - и загоготала.
- А вы кто? – не нашел, что спросить чего поумнее парень.
- Ну так это… Контролер я, - продолжая жевать, видимо жвачку, с бесхитростным лицом ответила женщина. – И билетер, - добила она растерянного парня.
- Мнэ…ааа… что вы контролируете?
- Парень, да ты точно головой где-то ударился, - с явной жалостью в голосе произнесла тетка. – Ты шлагбаум видишь? – дождавшись согласного кивка, она продолжила: - Вот его и контролирую.
- А зачем? Там же никого нет, только деревня и в ней несколько человек, - наконец отмер Максим.
- До деревни, милок, еще дойти надо. А для этого лучше взять билет, - обстоятельно, словно малому ребенку, стала объяснять ему женщина, в какой-то момент успевшая уже покрыть голову платком и даже сделать впереди узелок, кокетливо махавший уголками, будто крылышками.
- Би-билет? – выдавил из себя обалдевший Максим.
- Вот, - она высунула руку, указательным пальцем тыкнув в бумажку, висевшую рядом с окошком. – Читай.
«Билеты выдаются один раз в одни руки.
Детство – 1 штука, Юность – 1 штука.Цена билетов сообразна запросу и обстоятельствам посещения».
- Это шутка такая, - вдруг ухмыльнулся Максим. – Вы меня дурите, да?
- Ой, это уж как захочешь, мил человек, - пожала плечами женщина. – Берешь, нет?
- А давайте, - залихватски махнул рукой Максим. – Мне один в детство.
- Держи. Только эта... Запомни, он сам решает сколько ему действовать... - ему почти моментально вручили прямоугольную картонку, на которой переливающимися буквами было написано всего одно слово «Детство». Парень заворожено понаблюдал за переливами красок, а затем, подняв голову, спросил:
- А ско… - и замолчал. Вокруг было пусто. То есть абсолютно пусто, кроме леса, широкой тропы, ведущей дальше, и его самого – никого и ничего. О произошедшем только что с ним, можно было бы подумать – глюк, мираж, но кусочек картонки в руках подтверждал – реальность. Странная, нелепая, но реальность. Максим хмыкнул, засунул билет в нагрудный карман куртки и продолжил путь, что-то бурча себе под нос и время от времени похрюкивая от накатывавшего смеха.
Остановился он лишь на разветвлении тропы. Широкая часть вела вперед, к деревне. А вот более тонкая, почти заросшая травой – к небольшому озерцу с чистой прозрачной водой. По крайней мере, таким оно было во времена детства Максима. Тем страннее было то происшествие с его другом, который утонул на глазах компании детворы. И его тела так и не нашли, хотя озерцо и было мелким, а искало почти все взрослое мужское население поселка. Они, мальчишки, тогда только и услышали, что тонкий вскрик и взметнувшиеся вверх руки. Все застыли на своих местах, словно каменные статуи, не успев ничего ни сообразить, ни броситься на помощь. А себя Максим винил больше всех. Он ведь стоял совсем рядом, просто протяни руку и Яська был бы жив до сих пор…
Максим простоял несколько минут в раздумьях, пытаясь решить для себя, куда идти дальше: в деревню к деду или все-таки свернуть к озеру?
Сидевший в ветвях высокой разлапистой сосны, филин негромко ухнул. Парня вытолкнуло из его воспоминаний, и он, решительно мотнув головой, сделал шаг на тропинку, ведущую к озерцу. Филин открыл глаза, сверкнувшие желтым пламенем, и еще раз глухо ухнул. На мгновение карман, в котором лежал билет, засиял серебристым светом. Так же как и странная, незаметная человеческому глазу, прозрачная с радужными как у мыльного пузыря разводами пленка, сквозь которую шагнул Максим.
Всего два шага… внезапно стало слишком легко и светло, да и деревья внезапно вымахали вверх. Откуда-то сзади послышался детский смех и Максим обернулся. Очень вовремя, кстати.
- Ксииим, ты уже здесь? Когда успел? - смеющееся лицо давно погибшего друга повергло парня в ступор. Он молча и жадно пожирал глазами это невероятное зрелище, даже не пытаясь ничего анализировать. - Ну чего ты застыл и молчишь? - на плечо Максима опустилась теплая ладошка друга, и он неосознанно вдруг потерся об нее щекой. Яськины глаза от такого проявления нежности смешно округлились и он, мягко отняв руку, приложил ладонь ко лбу Максима.
- Ксима, ты меня пугаешь. Что с тобой вдруг случилось? - с немного нервным смешком недоуменно произнес Яська.
- Яська, - только и протянул Максим, перехватывая руку друга и стискивая ее в своих ладонях. Он чувствовал себя сосудом, наполненным до краев безграничным счастьем, и боялся стронуться с места - а вдруг хоть капля, да выплеснется? А ему не хотелось терять даже малюсенькой капелюшки этого чувства, каким бы недолговечным оно не оказалось.
- Ты сегодня и правда странный какой-то, Ксима. Ну да ладно, мы купаться идем? - и он нетерпеливо загарцевал на месте, не делая попытки выдернуть свою руку из Максимовой хватки. - Жарко же. А вон и пацаны догоняют. Бежим, будем первыми, - и стронулся с места, потянув не выпускающего его руки Максима за собой.
Через несколько минут они уже были на берегу озера и быстро скидывали с себя одежку, торопясь окунуться в прохладную воду. Максим, помня происшедшее когда-то - может это просто был страшный сон? - держался поблизости от друга. Только то, что он был наготове и помогло ему вовремя схватить взметнувшиеся в поисках помощи руки Яськи и решительно потянуть его на себя.
Лишь краем глаза он словно на грани реальности увидел странную зыбкую тень и чей-то страшный, черный глаз, наполненный злобой, выхолаживающей своим холодом сердце. От этой картины решимости и сил в Максиме лишь прибавилось, и он рывком потянул Яську на себя. Тот тонко вскрикнул, но вылетел из воды точно пробка. Максим покачнулся, но устоял, а потом потащился к берегу, стараясь не уронить вцепившегося в него друга. А Яська, сцепив руки на его шее, что-то шептал с закрытыми глазами. Максим прислушался, оказалось, что Яська читал какой-то заговор, но слов было не разобрать.
- Представляешь, Ксима, я так испугался, - сказал он уже на берегу, стуча зубами от пережитого страха, и так не отпуская Максима из обьятий. - Я думал уже все, утону и никто не поможет. А оно тянет меня, тянет... - Яська вдруг замолчал, скосив глаза на него.
- А кто это был? - помявшись, спросил Максим.- Ты тоже его видел? - снова смешно округлил глаза Яська.
- Ага, вроде видел. Тока не понял, чо это было... Но злобное, ужасть. Оно как на меня глянуло, я думал, сердце остановится от страха, - запинаясь, выговорил Максим. - А потом он так ухнуло и исчезло, как будто развеялось.
- А...Ну его, - махнул рукой Яська, начиная расплываться в солнечной улыбке. – Был, да сплыл. Идем домой? - сказал он, протягивая руку.
- Идем, - согласился Максим, хватая предложенную ему ладонь и стискивая ее в своей. Куда девалась остальная детвора, они так и не поняли, да им это было и не интересно.
Первым кого они встретили на дороге, был дед Максима, каким он запомнился внуку со старых времен. Высокий, здоровый и кряжистый будто дуб - настоящий сибиряк. Сначала он хмуро смотрел на шагавших к нему детей, но с каждым их шагом, морщины на лбу разглаживались, и хмарь уходила с его лиц,а заменяясь искренней улыбкой.
- Получилось, - только и успел услышать его тихий голос Максим, как вдруг снова оказался один. Взрослый, с рюкзаком и стоящий на злополучной развилке. Но теперь окружающий его мир претерпел значительные изменения. Широкая тропа превратилась в покрытую асфальтом дорогу, тонкая тропа к озеру была утоптанной настолько, что даже трава на ней не росла. Где-то в той стороне вновь звенели детские голоса, а сзади раздался шум подъезжающей машины.
Скрип тормозов и хлопок дверцей раздался раньше, чем оглушенный всеми переменами Максим успел обернуться, а в следующее мгновения чьи-то сильные руки стиснули его в тесном объятии.
- Ксима, что ж ты на станции не подождал? - укоризненно проговорил погрубевший со временем, но все еще узнаваемый голос Яськи. - Я приезжаю, а мне говорят, ушел уже твой Максим. Баба Ядвига сказала, что соскучился видать, друг твой, вот и пошел навстречу. Ума не приложу, как мы разминулись? Ну что ты стоишь, пойдем в машину и поехали. Нас же там ждут, и твои и мои. Идем, идем, - и Максима потащили к добротному военному УАЗику в отличном состоянии. - Ксима, ну что ты как не живой? - ворчал Яська, запихивая его на пассажирское сиденье, закрывая за ним дверь и быстро оббегая капот, чтобы скользнуть на свое место за руль.
Яська еще что-то болтал, порой размахивая руками, а Максим просто сидел молча и со счастливой улыбкой впитывал все эти мгновения их новой жизни. Жизни, в которой они были вдвоем, он и его друг Ярослав.
Это лето его жизни было лучшим летом в череде уже прошедших, а впереди их ждало еще много весен, зим и лет.
-
-
17.10.2014 в 12:32-
-
17.10.2014 в 13:18-
-
17.10.2014 в 13:48-
-
17.10.2014 в 15:16