За истину идут в огонь, а за любовь - на крест.
Главы 12-13
Глава 12
Да какая разница, кто? Это ведь к лучшему, так и должно быть. Княжич резко поднялся из воды, хотя, стоило ли?
- Что... что ты делаешь, мальчик? - наконец смог произнес мужчина, словно подчеркивая этим разницу между ними.
Танир понял и немного нахмурился:
- В моем возрасте ты уже управлялся со своими воинами.
Все еще пытаясь разрядить ситуацию, Ксанар приподнял бровь в наигранном удивлении:
- Ты уже собираешься управляться с моими воинами?
Но это невозможное создание не собиралось отступать.
- Нет, - интимным полушепотом ответил парень, оказавшись так близко, что их тела почти соприкоснулись обнаженной кожей, - я собираюсь "управляться" с тобой.
Это прозвучало так сладко и многообещающе, так заманчиво. И, казалось бы, что проще, взять то, что тебе настойчиво предлагают: он же не святой, в конце концов! Выигравший войну, казавшуюся бесконечной, вернувшийся после сражения, обремененный новыми заботами о благе народа, который должен защищать, бесконечно уставший от неотвратимости собственной судьбы, разве вождь не имеет право на это? Немного близости, ласки и тепла. Снять тяжкий груз хотя бы на время, да просто страсти, если не чувствам, отдаться. Наслаждение от близости или успокоение тревог после - все имело значение, и на все Ксанар был бы согласен, как на маленький, вырванный у времени и судьбы кусочек счастья... Но, будь бы это кто-то другой, не он, не Танир. Злая ирония, подумалось мужчине, из всех не сметь прикоснуться только к тому, кого искренне желаешь.
- Для этого тебе еще придется потренироваться, мальчик, - за усмешкой проще спрятать собственное смятение, так неподходящее ему.
- То есть, - продолжал наступать нахальный и настырный волчонок, - мне нужно тебя победить...
И даже подмигнул, да только и за его ответным смешком крылось нечто гораздо более глубокое. Настоящее искушение. Но Ксанар вовсе не собирался давать мальчишке призрачную надежду. Упорство ученика заслуживало уважения, однако этот узел стоило разорвать как можно раньше.
- Нет, не нужно, - твердо ответил княжич, выбираясь из воды и потянувшись за мягкой тканью. И, как он думал, давая понять, что продолжения опасного разговора не будет. Только Танир не собирался соблюдать установленные кем-то правила. Казалось бы, обычный шаг, проявление услужливой заботы ученика по отношению к наставнику, и кусок материи перехватили прямо из под пальцев, а через мгновение юноша уже вытирал плечи и спину мужчины. Тот собрался было возмутиться, но все же решил сделать вид, что в происходящем нет для него ничего особенного. Лишь перехватил руки мальчишки прежде, чем они опустились вниз:
- Достаточно, дальше я сам.
О, нет, попробуй теперь его останови!
Танир прижался со спины, всем молодым сильным телом, обхватил руками и сбивчиво, жарко забормотал, знакомо щекоча дыханием шею и пытаясь вжаться еще сильнее:
- Почему, почему так, если есть я? Я - здесь, рядом! Ты же хочешь, хочешь...
Тяжелая волна уже забытого гнева и что-то другое, темное и тягучее, поднялось откуда-то из самых глубин души берсерка. Разве он не сделал все, что только мог? Разве не оставил мальчишке все возможные шансы уйти? А тот лишь продолжает испытывать и без того небезграничное терпение. Кого теперь винить?
- Ты сам напросился! - прорычал берсерк. Затем развернулся в крепких объятиях, лицом к лицу, перехватывая инициативу и давая понять, насколько хочет на самом деле. Теперь и сам вжался - стальным телом, горячей кожей, жаждущей плотью. Впервые коснулся губами его щеки - обожгло обоих. А после не мог уже остановится: покрывал жгучими, жалящими поцелуями любимое лицо, смуглую кожу шеи и плеч, рычал, не давая сорваться словам. Что-то казалось ужасно неправильным, руки исследовали и, да, захватывали предоставленную территорию - красивое, желанное тело молодого воина. Ткань на его бедрах: вот что было лишним, но от остатков одежды Танира избавили в четыре руки, ведь парень сам хотел этого и наслаждался происходящим, откликаясь на каждое движение, так же жарко, пусть и неумело.
Остановиться княжич смог лишь осознав, что уже почти разложил "жертву" прямо на мокром полу возле ванной.
- Нет, нет! - запротестовал волчонок, уверенно притягивая Ксанара обратно, - Пожалуйста, пожалуйста!
И не сдержал довольного стона, когда мужские руки вернулись.
- У тебя были отношения с мужчиной? - неожиданно спросил вчерашний наставник, как будто мог не знать.
- Нет, - улыбнулось это воплощение соблазна и чистоты в одном, - у меня - только ты!
Княжич снова взрыкнул, словно сегодня он окончательно лишился разума.
- Полгода, - прошептал виновато, разрываясь между чувствами и долгом. Необходимостью? Нет, необходимым для него сейчас был только Танир.
- У меня... предназначенный в храме...
- Знаю! - яростно выдохнул юный берсерк, продолжая удерживать "добычу". - И бестии с ним! Пусть полгода, пусть и меньше - когда у порога новая беда, но ты - мой! Дай нам хотя бы это время!
Стены, от которых итак оставались жалкие руины, рухнули окончательно.
- Куда? - успел возмутиться Танир, когда мужчина вдруг поднялся, но тот лишь рассмеялся в ответ и легко подхватил совсем не маленького и хрупкого парня на руки.
- В постель...
Против такого маршрута ноша не возражала. Да, разумеется, он не хрупкое и нежное создание, а пусть и молодой еще, тренированный воин, белый волк. Но сейчас так было нужно Ксанару - решившемуся и сгорающему от желания. Сейчас Танир позволил бы своему мужчине все.
И позволил. Все и, кажется, немного больше.
Опустив захваченный "трофей" на свою кровать, княжич, как никогда понимал, что черту они уже пересекли. Но жалеть об этом совершенно невозможно. Жалеть о желанном, красивом и отзывчивом, его волчонке в его руках?
Зацеловать всего, накрыть собой, завладеть целиком - этого требовал кипящий в крови огонь. Но юноша и сам горел, отвечал на поцелуи и с лихвой возвращал смелые ласки. Сам рвался на встречу, прижимался, терся всем телом. Сам, охотно, открывался пальцам, которые так жадно обсасывал и облизывал несколько мгновений назад, и сильному телу, обхватывая ногами талию. Уже первый осторожный толчок сорвал с его губ звериный крик, слегка приглушенный ладонью. Но его мужчина не хотел, чтобы Танир сдерживался, и тот не сдерживался, отзываясь хриплыми и сладкими стонами, мольбой и даже ругательствами, отвечая столь же яростной, уже совсем не нежной лаской, оставляя следы на коже. И не только на коже - в душе, так, как он и хотел, так, как не смел желать Ксанар, связанный выбором, давно сделанным за него.
Танир был уже близок к окончанию, и тогда, почувствовав это княжич приподнялся, освобождая того от тяжести своего тела, практически сел на пятки и, подхватив юношу под коленями и раскрывая для себя еще сильнее, входил уже под каким-то совершенно немыслимым углом, еще и еще сильнее, но, Боги, как же это было хорошо! Крик сорвался, превращаясь в вой и, не отдавая отчета в своих действиях, парень выгнулся всем телом, взметнулся на сбившейся под их телами постели и отметил своего возлюбленного: щедро оросив его семенем и оставив царапины на груди. После всего у волчонка еще хватило сил удержать мужчину, пытавшегося выйти из него в кульминационный момент, и тот излился глубоко внутри. Это словно делало их еще ближе, связывало еще сильнее.
- Сказал и сделал, - едва отдышавшись, пробормотал Ксанар.
- "Управился" со мной, - рассмеялся он в ответ на недоуменный, хотя еще и не слишком сфокусированный взгляд.
- Это спорный вопрос, кто с кем, - хмыкнул Танир. - Я есть хочу. И помыться. И спать. Но есть - больше!
- Чувствую, твоя наглость только возрастет! - притворно ужаснулся старший берсерк, ласково взъерошив его темные волосы.
- Не знаю, а вот аппетит точно растет, - с этими словами несносный мальчишка полез целоваться.
Скажи кто-нибудь в тот миг, что мира за окном больше нет, вряд ли бы пара обратила внимание. Их мир - был, здесь и сейчас.
Полгода... Теперь вождь ни за что добровольно не отказался бы от своего, пусть и недолгого, обреченного, счастья. Полгода впереди. Мгновения или вечность...
Глава 13
Князь отдал брату приказ, и рейсы готовились к новому противостоянию с почти неизвестным противником. Люди, хотя и отличные воины, кочевники не были столь сильны, как сами защитники Шутара, и столь опасны, как их нечеловеческий враг прежде. Главная их опасность заключалась в огромном количестве. Не даром степняков даже сравнивали с саранчой, сметающей все на своем пути. Но пока они, в свою очередь, не торопились нападать всеми своими силами и тоже изучали выбранную цель, совершая небольшие набеги ближе к приграничью. Весьма болезненные укусы, не касающиеся пока центральной части Шутара, но уже наносящие урон, в том числе и человеческими жертвами. Однако, и князь не спешил с приказом нанести опережающий удар. Пока воинские силы собирались в Квилоне, лишь небольшие отряды по-прежнему патрулировали приграничье. Сатма, жаждущий легкой поживы от чужих земель, и Хеттвиг, озабоченный судьбой своего народа, оба присматривались, готовились к противостоянию и выжидали нужного момента.
Пока время шло, Ксанар пытался не замечать его хода, вырывая каждый день у судьбы. И каждый этот вырванный день пара проживала, как последний. Старшему берсерку порой казалось, что его волчонок в своей ненасытной жадности приближается к порогу отчаяния. А порой, что Танир просто не верит в конечность всего, что с ними происходит сейчас. Да и сам он привык жить одним днем, если день этот наполнен близостью и теплом. И еще ночами, страстными и безысходно-счастливыми. Думать о "невесте" не было ни желания, ни сил, но в ожидании нападения вождю требовалась вся его сила, весь контроль, спокойствие и хладнокровие. Избежать визитов в храм Эйски не удавалось.
Там, переступая через себя, Ксанар проводил некоторое время рядом с по-прежнему закутанной в дорогие и непроницаемые ткани фигурой, после чего обычно беседовал с Данаей. Верховная, умная и образованная, как и положено жрице Эйски, женщина была ему интересна. И ее мнение о многих вещах казалось ценным. Но сейчас вождю не хотелось говорить даже с ней. Уделяя много времени тренировкам и подготовке воинов, каждую свободную минуту, проведенную вне дома, Ксанар считал украденной у них с Таниром.
Жрица как будто догадывалась об этом, одаряя спешащего княжича понимающей полуулыбкой. Она никогда и не задерживала его, но за несколько минут успевала задеть самые важные вопросы.
- Моя дочь считает, что нам стоит заключить военный союз, - однажды произнесла Даная в их короткую встречу.
- У тебя есть дочь? - удивился Ксанар. - И с кем союз?
Практически любой из их соседей только порадовался бы беде, да и не упустил возможности урвать свой кусок от подвергшегося нападению государства. Да, наличие белых волков останавливало соседние государства от агрессии в сторону Квилона. И страх перед Пустошью, от которой другие страны отделяли лишь степи с востока и Квилон с севера, тоже играл не последнюю роль. Но сейчас, когда нападение бестий уже не грозит, и мир скреплен несколькими браками, в том числе и высочайшим союзом... Неужели она имеет в виду...?
- О, да, - улыбнулась жрица. - Что тебя удивляет? Наша земля богата славными воинами, а Эйске всегда нужна самая особенная из нас. Моя дочь отмечена особенной милостью богини, редким даром врачевания душ, хотя и слишком пока молода, чтобы достойно его использовать. Но есть у нее и другие способности. И она уверена, что только союз с бестиями принесет нам победу.
С бестиями! В своем ли уме эта женщина?
- Ей самой врачеватель душ не понадобится? - с сарказмом поинтересовался белый волк. - Мы совсем недавно прекратили убивать друг друга.
- Да, - согласилась Даная, - и заключили мир, скрепив его. Пусть твой брат, князь Хеттвиг, посетит храм в ближайшее время, ведь в его доме теперь живет тот, кто может склонить вчерашнего врага к союзу.
Вождь рейсов задумался. Не это ли сейчас выход для них? Союз там, где еще не успела стихнуть взаимная ненависть, столько лет щедро подпитываемая кровью. И Тайши, супруг одного правителя и сын другого. Младший сын. Сумеет ли он убедить повелителя бестий поддержать вчерашнего врага? Да и захочет ли это сделать? Ксанару и в голову никогда не приходило поинтересоваться у старшего брата тем, какие отношения установились между вынужденными супругами.
Пока княжич беседовал с Верховной, его юный возлюбленный тоже не терял времени, надежно затерявшись в глубине храмовых коридоров. Обычно это обстоятельство причиняло его любовнику и наставнику беспокойство: с кем так торопится увидеться Танир? С кем так не хочет расставаться? Но сегодня, после разговора о практически невозможном, Ксанар едва заметил долгое отсутствие молодого берсерка.
Покинув храм, мужчина хотел было отослать юношу домой, но передумал: как бы не сложились их отношения, когда все закончится, сейчас Танир все больше становился для своего вождя незаменимым наперсником. В княжеский дворец они прибыли вместе, и юноша был уже посвящен в детали их с Данаей разговора. Но княжичу отчего-то показалось, что волчонок уже знал об этом. В тот момент, перед разговором с братом и все вспоминая слова жрицы, Ксанар не задумывался о подобной странности, а вспомнил о ней он уже намного позже, глубокой ночью, когда утомленные любовной схваткой, они расслабленно нежились в объятьях друг друга, и Танир, вдруг, сказал весьма не романтичную вещь.
- И что решил князь? Если... я могу спрашивать об этом, - осторожно поправился юноша.
Тогда-то старший берсерк вспомнил о возникшем днем странном ощущении и нахмурился своим мыслям, совершенно забыв о вопросе и ответе на него. Дочь жрицы, девушка с необычными способностями. Не она ли ждала в храме его волчонка? Ни к ней ли спешил он сам, не от нее ли так не хотел уходить?
Танир сначала терпеливо ждал ответа, но потом, все-таки, решил, что перегнул с доверительным отношением к себе. Это было немного обидно, отчего парень даже отодвинулся от сильного тела рядом. Хотя, если вдуматься, то Ксанар ничего ему и не обещал. Ничего, кроме факта, перед которым поставил: у них есть всего полгода. И тратить без того недолгое отпущенное им время на обиду совершенно не хотелось. Молодой волк снова собственнически обхватил задумавшегося наставника поперек груди и уткнулся носом ему в плечо, делая вид, что засыпает. Хотя спать в свете насыщенного событиями дня абсолютно не хотелось. Да он и сам хранит секреты, теперь и еще один. Но его тайны вовсе не от пренебрежения, нет.
И все равно, обидно, ведь Танир узнал о словах жрицы если не раньше княжича, то где-то в это же время: сестра посвятила его в свой безумный, кажется, еще и на видениях построенный, план. Да, в одном Ксанар был прав: именно с дочерью Данаи встречался его возлюбленный в храме. Только одного не знал, что эти двое друг другу словно брат и сестра, ведь и росли они вместе, и отцы их давно заключили союз.
Танира взволновали слова сестры. Неужели, это их выход? Воспитанный воином, волчонок еще не успел заматереть и огрубеть настолько, чтобы забыть все, что довелось ему видеть за время недолгого, по сравнению со старшими рейсами, участия в войне. Думать о бестиях, страшных тварях, убийцах их соратников и многих мирных жителей, как о союзниках - это казалось невероятным.
Еще он и без того был достаточно напряжен в последнее время. Нежелание больше лгать и невозможность открыть правду любимому, быстротечность, как песок ускользающего между пальцев, времени, постоянное беспокойство о нем самом со стороны Тании и их отцов и их нежелание принять отношения брата и сына с княжичем. Также давление Сельмы, этой отвратительной ему, честолюбивой женщины, наконец, понявшей, что других внуков у нее уже не будет и решившей вернуть если не Гаррета, то его сына в семью. Об отцах же стоило сказать отдельно: они не только явно высказывались против близости вождя со своим сыном, но и все чаще всерьез заговаривали о его бегстве из Квилона. Даже думать об этом было больно, хотя, когда отпущенный срок в полгода пройдет... Тогда настанет и время совершеннолетия невесты... И что будет дальше, известно только Богам, да, может, еще и оракулу.
Самому Таниру все больше хотелось рассказать правду, и это искушение становилось непреодолимым. Только страх за своих родных, к которым волчонок относил и Танию с ее родителями, и понимание того, с кем он имеет дело, останавливало юношу. Пока Ксанар был достаточно спокоен, лишь немного напряжен из-за ситуации со степняками, но встретиться с яростью зверя... Сам молодой берсерк еще мог бы пойти на это, но тревога за близких так и не позволила ему признаться в подмене.
А с сегодняшнего дня, с самого посещения княжеского дворца, у него появилась еще одна тайна от любимого: удивительная, странная и немного пугающая. Время, пока княжич говорил со своим братом, Танир тоже провел не в одиночестве...
глава 14- Жди здесь, - распорядился Ксанар, торопясь к брату. Но ждать под любопытными взглядами снующей челяди было не по себе. Казалось, что близость молодого волка к княжичу не осталась незамеченной. Даже стражи, обычно собранные и равнодушные, позволяли себе разглядывать его.
Рассудив, что в доме князя Ксанару ничего не угрожает, и распоряжение его не было непреложным приказом, Танир отступил дальше, в сторону сада, желая ненадолго затеряться среди его ветвей. Но там берсерк оказался не один. Едва заметив стражей и мамок, Танир замер, не двигаясь. Он вторгся на чужую территорию, и не дайте, Боги, охранники маленькой княжны заподозрят в нем злоумышленника.
Подняв руки в успокаивающем жесте, Танир начал медленно отступать назад, но был остановлен повелительным окликом:
- Подожди! Ты, волк, останься!
Ослушаться было никак нельзя: сам младший князь Тайши шел навстречу берсерку. Высокий, гибкий, невыносимо, нечеловечески красивый. Поклонившись, Танир повиновался приглашению, выраженному жестом, и последовал за супругом правителя. В отношении людей чувствовалось не меньше страха, чем почтения. И, к своему удивлению, рейс успел уловить тень понимающей улыбки на лице того, кого считал высокомерной и хладнокровной тварью. Но тень эта, проблеск человечности, пропала слишком быстро.
Однако уже через несколько мгновений красивое лицо молодого мужчины озарила новая улыбка, нежная и искренняя, как и чувства к той, кому она предназначалась. Лелея стояла, пританцовывая от нетерпения и мяла в руках криво сплетенный венок и тоже улыбалась по-детски открыто и радостно, так, как можно улыбаться лишь самым дорогим и любимым людям. И Тайши, высокомерная, отстраненная бестия, охотно опустился на колени, позволяя падчерице водрузить "украшение" на его великолепные черные волосы.
- Лелея, это Танир, - произнес младший князь, удивляя последнего знанием его имени. Но тут берсерку пришлось удивляться гораздо сильнее, ибо мужчина продолжил:
- Скоро он будет одним из нас.
Княжна внимательно разглядывала представленного ей молодого воина, но и не подумала переспросить, словно, в ее-то возрасте, поняла все с полуслова. Наконец, благосклонно кивнула, вероятно, подражая важности взрослых, но не выдержала и фыркнула, после чего они с Тайши рассмеялись уже вместе.
- Он похож на тебя, - выдала, наконец, девчушка и побежала играть дальше.
- Она видела мало темноволосых и темноглазых людей, - усмехнулся младший князь.
Танир хотел было сказать, что таких и во всем Шутаре мало, не то, что в городе белых волков и в княжеском дворце, но не знал, смеет ли говорить. А Тайши как раз был настроен на разговор со своим случайным гостем, и вот не ответить ему берсерк бы точно не посмел. Легкие и как будто действительно заинтересованные вопросы сменялись односложными ответами. Юноша чувствовал себя как никогда косноязычным и искренне сомневался, что их разговор доставил собеседнику хоть какое-то удовольствие. Нет, он старался не думать о том, что молодой мужчина рядом - вчерашний опасный враг, но и забыть о том, кто он, не смог ни на минуту. Пытливый, словно читающий все изнутри, взгляд Тайши не облегчил ему задачу. Танир уже пожалел, что опять ослушался своего наставника и любовника.
- В тебе ее совсем мало, - неожиданно протянул с легким разочарованием мужчина. Рейс промолчал, но младший князь схватил его за запястье с чудовищной силой, заставляя напряженно оглядеться. Ох, не хотелось бы, что бы его увидели в такой странной и двусмысленной ситуации.
- Нашей крови, - пояснил Тайши, отпуская его руку и задумчиво продолжая. - Всего несколько капель, но и их оказалось достаточно для того, чтобы так причудливо заплести узел судьбы. Чтобы так запутать простое и неизбежное...
Танир никогда не боялся бестий прежде. В самых беспощадных и кровавых схватках, даже в самый первый бой не боялся, но вот сейчас...
- Что ты имел в виду, говоря, будто я один из вас? - вскинулся он, испугавшись собственной страшной догадки.
Бестия рассмеялась:
- Ты не услышал, волк. Я сказал: станешь. Еще будешь одним из княжеской семьи, и только. Я не обращаю людей в бестий. Даже и твоей крови пробудить не смогу, слишком ее мало. И княгиня ваша будет человеком, пусть и великой среди многих. Не беспокойся, когда мой супруг попросит помощи, он ее получит. Близится время, когда правда сменит обман, и зависит только от нас...
Танир почтительно молчал, но задумавшийся князь продолжил не сразу:
- Слушать сердце бывает важнее, чем разум и других, самых мудрых советчиков. Если любишь, храни и то, что ему дорого... Ступай, Танир, я услышал тебя, все что сказал и больше. Услышал ли ты меня, покажет только время. Иди, твой княжич уже гневается, а моя княжна оборвала все цветы.
Молодой берсерк поспешил. Очень неприятный осадок оставила эта встреча, хотя младший князь не был груб и ничем не грозил. Да и неприкрытая его любовь к княжеской дочери делала сына повелителя Пустоши более живым, человечным в его глазах. Но странные слова о крови бестий взволновали, а еще сильнее - все, что, как Танир думал, касалось его возлюбленного. Что он должен теперь хранить? Шутар, Квилон, княжескую семью? Как воин-берсерк, защитник, Танир и так всегда будет биться за князя, свою страну и своего вождя до последней капли крови. Особенно за него!
Слова о гневе Ксанара оказались преувеличением, но и незначительное его недовольство Танира не порадовало. К счастью, вождь все еще оставался под впечатлением от разговора с братом и не слишком обращал внимание на что-то другое. А его молодому любовнику вдруг пришла в голову мысль о том, что князю непременно доложат об интересе, проявленном его мужем-заложником к простому берсерку. И еще не известно, какова будет реакция Хетвига, об отношениях в княжеской семье можно только догадываться, да и не его это дело.
Но, когда Ксанар ничего не сказал своему волчонку о разговоре с братом, тот долго не мог успокоиться. Слишком много странного случилось в этот день. И понять ничего толком не удалось, и перестать думать о словах бестии невозможно. Вот точно, как ядом отравил, хоть и казался благосклонным. Особенно тревожили слова о крови, пусть ее не пробудить. О том, чтобы хранить ценность Ксанара, а Танир и понятия не имел, что именно под этим подразумевалось. О том, что правда сменит ложь, поскольку давно нужно было это сделать, но страх за близких не позволял. И о том, чтобы слушать сердце, а не советчиков. Но здесь молодой рейс и не сомневался. Арон и Гаррет уже довольно давно уговаривали его на побег, чтобы не рисковать, открыв способному впасть в буйство княжичу правду, не подвергать опасности себя и покрывавших давний обман жриц.
Правда, сейчас, когда Шутару вновь грозила опасность, эти разговоры поутихли. Оставить страну, ее жителей и своих боевых товарищей в это время не посмел бы ни один белый волк. Да и вряд ли Ксанар возьмет в свой дом предназначенного в такие дни.
Но сам Танир был и ранее уверен, и еще более уверился теперь, что убегать он не станет. Встретит то, что предрешено ему свыше, глядя прямо в лицо. А там уж будь что будет. Ксанар... Больше всего на свете молодой волк хотел, чтобы у его возлюбленного все было хорошо, и очень надеялся на дар сестры, помогавший вождю берсерков все это время. По большому счету, никто из них не виноват, что пророчество оказалось обманом, и невеста княжича не родилась. Даже Гаррет, спасший в тот день своего сына. Но приказ-то он нарушил! И впрямь, сложно все теперь запуталось...
- О чем ты думаешь? - ворвался в его мысли голос Ксанара, так и не ответившего на вопрос ученика. Ведь княжича и самого одолевали вопросы. - Как будто ускользаешь, уходишь и прячешься... Но, знаешь, Танир, я не позволю тебе уйти!
Юноша попытался проигнорировать, отмахнуться от явно прозвучавшей в любимом голосе угрозы. Да и не всерьез все это. Не позволит... Если бы не позволил! Но у них было всего полгода, а сейчас и этой несчастной мелочи уже нет. И так жалко терять драгоценное время.
- Я и не позволю тебе позволить, - совершенно серьезно произнес он. Не сейчас.
Глава 12
Да какая разница, кто? Это ведь к лучшему, так и должно быть. Княжич резко поднялся из воды, хотя, стоило ли?
- Что... что ты делаешь, мальчик? - наконец смог произнес мужчина, словно подчеркивая этим разницу между ними.
Танир понял и немного нахмурился:
- В моем возрасте ты уже управлялся со своими воинами.
Все еще пытаясь разрядить ситуацию, Ксанар приподнял бровь в наигранном удивлении:
- Ты уже собираешься управляться с моими воинами?
Но это невозможное создание не собиралось отступать.
- Нет, - интимным полушепотом ответил парень, оказавшись так близко, что их тела почти соприкоснулись обнаженной кожей, - я собираюсь "управляться" с тобой.
Это прозвучало так сладко и многообещающе, так заманчиво. И, казалось бы, что проще, взять то, что тебе настойчиво предлагают: он же не святой, в конце концов! Выигравший войну, казавшуюся бесконечной, вернувшийся после сражения, обремененный новыми заботами о благе народа, который должен защищать, бесконечно уставший от неотвратимости собственной судьбы, разве вождь не имеет право на это? Немного близости, ласки и тепла. Снять тяжкий груз хотя бы на время, да просто страсти, если не чувствам, отдаться. Наслаждение от близости или успокоение тревог после - все имело значение, и на все Ксанар был бы согласен, как на маленький, вырванный у времени и судьбы кусочек счастья... Но, будь бы это кто-то другой, не он, не Танир. Злая ирония, подумалось мужчине, из всех не сметь прикоснуться только к тому, кого искренне желаешь.
- Для этого тебе еще придется потренироваться, мальчик, - за усмешкой проще спрятать собственное смятение, так неподходящее ему.
- То есть, - продолжал наступать нахальный и настырный волчонок, - мне нужно тебя победить...
И даже подмигнул, да только и за его ответным смешком крылось нечто гораздо более глубокое. Настоящее искушение. Но Ксанар вовсе не собирался давать мальчишке призрачную надежду. Упорство ученика заслуживало уважения, однако этот узел стоило разорвать как можно раньше.
- Нет, не нужно, - твердо ответил княжич, выбираясь из воды и потянувшись за мягкой тканью. И, как он думал, давая понять, что продолжения опасного разговора не будет. Только Танир не собирался соблюдать установленные кем-то правила. Казалось бы, обычный шаг, проявление услужливой заботы ученика по отношению к наставнику, и кусок материи перехватили прямо из под пальцев, а через мгновение юноша уже вытирал плечи и спину мужчины. Тот собрался было возмутиться, но все же решил сделать вид, что в происходящем нет для него ничего особенного. Лишь перехватил руки мальчишки прежде, чем они опустились вниз:
- Достаточно, дальше я сам.
О, нет, попробуй теперь его останови!
Танир прижался со спины, всем молодым сильным телом, обхватил руками и сбивчиво, жарко забормотал, знакомо щекоча дыханием шею и пытаясь вжаться еще сильнее:
- Почему, почему так, если есть я? Я - здесь, рядом! Ты же хочешь, хочешь...
Тяжелая волна уже забытого гнева и что-то другое, темное и тягучее, поднялось откуда-то из самых глубин души берсерка. Разве он не сделал все, что только мог? Разве не оставил мальчишке все возможные шансы уйти? А тот лишь продолжает испытывать и без того небезграничное терпение. Кого теперь винить?
- Ты сам напросился! - прорычал берсерк. Затем развернулся в крепких объятиях, лицом к лицу, перехватывая инициативу и давая понять, насколько хочет на самом деле. Теперь и сам вжался - стальным телом, горячей кожей, жаждущей плотью. Впервые коснулся губами его щеки - обожгло обоих. А после не мог уже остановится: покрывал жгучими, жалящими поцелуями любимое лицо, смуглую кожу шеи и плеч, рычал, не давая сорваться словам. Что-то казалось ужасно неправильным, руки исследовали и, да, захватывали предоставленную территорию - красивое, желанное тело молодого воина. Ткань на его бедрах: вот что было лишним, но от остатков одежды Танира избавили в четыре руки, ведь парень сам хотел этого и наслаждался происходящим, откликаясь на каждое движение, так же жарко, пусть и неумело.
Остановиться княжич смог лишь осознав, что уже почти разложил "жертву" прямо на мокром полу возле ванной.
- Нет, нет! - запротестовал волчонок, уверенно притягивая Ксанара обратно, - Пожалуйста, пожалуйста!
И не сдержал довольного стона, когда мужские руки вернулись.
- У тебя были отношения с мужчиной? - неожиданно спросил вчерашний наставник, как будто мог не знать.
- Нет, - улыбнулось это воплощение соблазна и чистоты в одном, - у меня - только ты!
Княжич снова взрыкнул, словно сегодня он окончательно лишился разума.
- Полгода, - прошептал виновато, разрываясь между чувствами и долгом. Необходимостью? Нет, необходимым для него сейчас был только Танир.
- У меня... предназначенный в храме...
- Знаю! - яростно выдохнул юный берсерк, продолжая удерживать "добычу". - И бестии с ним! Пусть полгода, пусть и меньше - когда у порога новая беда, но ты - мой! Дай нам хотя бы это время!
Стены, от которых итак оставались жалкие руины, рухнули окончательно.
- Куда? - успел возмутиться Танир, когда мужчина вдруг поднялся, но тот лишь рассмеялся в ответ и легко подхватил совсем не маленького и хрупкого парня на руки.
- В постель...
Против такого маршрута ноша не возражала. Да, разумеется, он не хрупкое и нежное создание, а пусть и молодой еще, тренированный воин, белый волк. Но сейчас так было нужно Ксанару - решившемуся и сгорающему от желания. Сейчас Танир позволил бы своему мужчине все.
И позволил. Все и, кажется, немного больше.
Опустив захваченный "трофей" на свою кровать, княжич, как никогда понимал, что черту они уже пересекли. Но жалеть об этом совершенно невозможно. Жалеть о желанном, красивом и отзывчивом, его волчонке в его руках?
Зацеловать всего, накрыть собой, завладеть целиком - этого требовал кипящий в крови огонь. Но юноша и сам горел, отвечал на поцелуи и с лихвой возвращал смелые ласки. Сам рвался на встречу, прижимался, терся всем телом. Сам, охотно, открывался пальцам, которые так жадно обсасывал и облизывал несколько мгновений назад, и сильному телу, обхватывая ногами талию. Уже первый осторожный толчок сорвал с его губ звериный крик, слегка приглушенный ладонью. Но его мужчина не хотел, чтобы Танир сдерживался, и тот не сдерживался, отзываясь хриплыми и сладкими стонами, мольбой и даже ругательствами, отвечая столь же яростной, уже совсем не нежной лаской, оставляя следы на коже. И не только на коже - в душе, так, как он и хотел, так, как не смел желать Ксанар, связанный выбором, давно сделанным за него.
Танир был уже близок к окончанию, и тогда, почувствовав это княжич приподнялся, освобождая того от тяжести своего тела, практически сел на пятки и, подхватив юношу под коленями и раскрывая для себя еще сильнее, входил уже под каким-то совершенно немыслимым углом, еще и еще сильнее, но, Боги, как же это было хорошо! Крик сорвался, превращаясь в вой и, не отдавая отчета в своих действиях, парень выгнулся всем телом, взметнулся на сбившейся под их телами постели и отметил своего возлюбленного: щедро оросив его семенем и оставив царапины на груди. После всего у волчонка еще хватило сил удержать мужчину, пытавшегося выйти из него в кульминационный момент, и тот излился глубоко внутри. Это словно делало их еще ближе, связывало еще сильнее.
- Сказал и сделал, - едва отдышавшись, пробормотал Ксанар.
- "Управился" со мной, - рассмеялся он в ответ на недоуменный, хотя еще и не слишком сфокусированный взгляд.
- Это спорный вопрос, кто с кем, - хмыкнул Танир. - Я есть хочу. И помыться. И спать. Но есть - больше!
- Чувствую, твоя наглость только возрастет! - притворно ужаснулся старший берсерк, ласково взъерошив его темные волосы.
- Не знаю, а вот аппетит точно растет, - с этими словами несносный мальчишка полез целоваться.
Скажи кто-нибудь в тот миг, что мира за окном больше нет, вряд ли бы пара обратила внимание. Их мир - был, здесь и сейчас.
Полгода... Теперь вождь ни за что добровольно не отказался бы от своего, пусть и недолгого, обреченного, счастья. Полгода впереди. Мгновения или вечность...
Глава 13
Князь отдал брату приказ, и рейсы готовились к новому противостоянию с почти неизвестным противником. Люди, хотя и отличные воины, кочевники не были столь сильны, как сами защитники Шутара, и столь опасны, как их нечеловеческий враг прежде. Главная их опасность заключалась в огромном количестве. Не даром степняков даже сравнивали с саранчой, сметающей все на своем пути. Но пока они, в свою очередь, не торопились нападать всеми своими силами и тоже изучали выбранную цель, совершая небольшие набеги ближе к приграничью. Весьма болезненные укусы, не касающиеся пока центральной части Шутара, но уже наносящие урон, в том числе и человеческими жертвами. Однако, и князь не спешил с приказом нанести опережающий удар. Пока воинские силы собирались в Квилоне, лишь небольшие отряды по-прежнему патрулировали приграничье. Сатма, жаждущий легкой поживы от чужих земель, и Хеттвиг, озабоченный судьбой своего народа, оба присматривались, готовились к противостоянию и выжидали нужного момента.
Пока время шло, Ксанар пытался не замечать его хода, вырывая каждый день у судьбы. И каждый этот вырванный день пара проживала, как последний. Старшему берсерку порой казалось, что его волчонок в своей ненасытной жадности приближается к порогу отчаяния. А порой, что Танир просто не верит в конечность всего, что с ними происходит сейчас. Да и сам он привык жить одним днем, если день этот наполнен близостью и теплом. И еще ночами, страстными и безысходно-счастливыми. Думать о "невесте" не было ни желания, ни сил, но в ожидании нападения вождю требовалась вся его сила, весь контроль, спокойствие и хладнокровие. Избежать визитов в храм Эйски не удавалось.
Там, переступая через себя, Ксанар проводил некоторое время рядом с по-прежнему закутанной в дорогие и непроницаемые ткани фигурой, после чего обычно беседовал с Данаей. Верховная, умная и образованная, как и положено жрице Эйски, женщина была ему интересна. И ее мнение о многих вещах казалось ценным. Но сейчас вождю не хотелось говорить даже с ней. Уделяя много времени тренировкам и подготовке воинов, каждую свободную минуту, проведенную вне дома, Ксанар считал украденной у них с Таниром.
Жрица как будто догадывалась об этом, одаряя спешащего княжича понимающей полуулыбкой. Она никогда и не задерживала его, но за несколько минут успевала задеть самые важные вопросы.
- Моя дочь считает, что нам стоит заключить военный союз, - однажды произнесла Даная в их короткую встречу.
- У тебя есть дочь? - удивился Ксанар. - И с кем союз?
Практически любой из их соседей только порадовался бы беде, да и не упустил возможности урвать свой кусок от подвергшегося нападению государства. Да, наличие белых волков останавливало соседние государства от агрессии в сторону Квилона. И страх перед Пустошью, от которой другие страны отделяли лишь степи с востока и Квилон с севера, тоже играл не последнюю роль. Но сейчас, когда нападение бестий уже не грозит, и мир скреплен несколькими браками, в том числе и высочайшим союзом... Неужели она имеет в виду...?
- О, да, - улыбнулась жрица. - Что тебя удивляет? Наша земля богата славными воинами, а Эйске всегда нужна самая особенная из нас. Моя дочь отмечена особенной милостью богини, редким даром врачевания душ, хотя и слишком пока молода, чтобы достойно его использовать. Но есть у нее и другие способности. И она уверена, что только союз с бестиями принесет нам победу.
С бестиями! В своем ли уме эта женщина?
- Ей самой врачеватель душ не понадобится? - с сарказмом поинтересовался белый волк. - Мы совсем недавно прекратили убивать друг друга.
- Да, - согласилась Даная, - и заключили мир, скрепив его. Пусть твой брат, князь Хеттвиг, посетит храм в ближайшее время, ведь в его доме теперь живет тот, кто может склонить вчерашнего врага к союзу.
Вождь рейсов задумался. Не это ли сейчас выход для них? Союз там, где еще не успела стихнуть взаимная ненависть, столько лет щедро подпитываемая кровью. И Тайши, супруг одного правителя и сын другого. Младший сын. Сумеет ли он убедить повелителя бестий поддержать вчерашнего врага? Да и захочет ли это сделать? Ксанару и в голову никогда не приходило поинтересоваться у старшего брата тем, какие отношения установились между вынужденными супругами.
Пока княжич беседовал с Верховной, его юный возлюбленный тоже не терял времени, надежно затерявшись в глубине храмовых коридоров. Обычно это обстоятельство причиняло его любовнику и наставнику беспокойство: с кем так торопится увидеться Танир? С кем так не хочет расставаться? Но сегодня, после разговора о практически невозможном, Ксанар едва заметил долгое отсутствие молодого берсерка.
Покинув храм, мужчина хотел было отослать юношу домой, но передумал: как бы не сложились их отношения, когда все закончится, сейчас Танир все больше становился для своего вождя незаменимым наперсником. В княжеский дворец они прибыли вместе, и юноша был уже посвящен в детали их с Данаей разговора. Но княжичу отчего-то показалось, что волчонок уже знал об этом. В тот момент, перед разговором с братом и все вспоминая слова жрицы, Ксанар не задумывался о подобной странности, а вспомнил о ней он уже намного позже, глубокой ночью, когда утомленные любовной схваткой, они расслабленно нежились в объятьях друг друга, и Танир, вдруг, сказал весьма не романтичную вещь.
- И что решил князь? Если... я могу спрашивать об этом, - осторожно поправился юноша.
Тогда-то старший берсерк вспомнил о возникшем днем странном ощущении и нахмурился своим мыслям, совершенно забыв о вопросе и ответе на него. Дочь жрицы, девушка с необычными способностями. Не она ли ждала в храме его волчонка? Ни к ней ли спешил он сам, не от нее ли так не хотел уходить?
Танир сначала терпеливо ждал ответа, но потом, все-таки, решил, что перегнул с доверительным отношением к себе. Это было немного обидно, отчего парень даже отодвинулся от сильного тела рядом. Хотя, если вдуматься, то Ксанар ничего ему и не обещал. Ничего, кроме факта, перед которым поставил: у них есть всего полгода. И тратить без того недолгое отпущенное им время на обиду совершенно не хотелось. Молодой волк снова собственнически обхватил задумавшегося наставника поперек груди и уткнулся носом ему в плечо, делая вид, что засыпает. Хотя спать в свете насыщенного событиями дня абсолютно не хотелось. Да он и сам хранит секреты, теперь и еще один. Но его тайны вовсе не от пренебрежения, нет.
И все равно, обидно, ведь Танир узнал о словах жрицы если не раньше княжича, то где-то в это же время: сестра посвятила его в свой безумный, кажется, еще и на видениях построенный, план. Да, в одном Ксанар был прав: именно с дочерью Данаи встречался его возлюбленный в храме. Только одного не знал, что эти двое друг другу словно брат и сестра, ведь и росли они вместе, и отцы их давно заключили союз.
Танира взволновали слова сестры. Неужели, это их выход? Воспитанный воином, волчонок еще не успел заматереть и огрубеть настолько, чтобы забыть все, что довелось ему видеть за время недолгого, по сравнению со старшими рейсами, участия в войне. Думать о бестиях, страшных тварях, убийцах их соратников и многих мирных жителей, как о союзниках - это казалось невероятным.
Еще он и без того был достаточно напряжен в последнее время. Нежелание больше лгать и невозможность открыть правду любимому, быстротечность, как песок ускользающего между пальцев, времени, постоянное беспокойство о нем самом со стороны Тании и их отцов и их нежелание принять отношения брата и сына с княжичем. Также давление Сельмы, этой отвратительной ему, честолюбивой женщины, наконец, понявшей, что других внуков у нее уже не будет и решившей вернуть если не Гаррета, то его сына в семью. Об отцах же стоило сказать отдельно: они не только явно высказывались против близости вождя со своим сыном, но и все чаще всерьез заговаривали о его бегстве из Квилона. Даже думать об этом было больно, хотя, когда отпущенный срок в полгода пройдет... Тогда настанет и время совершеннолетия невесты... И что будет дальше, известно только Богам, да, может, еще и оракулу.
Самому Таниру все больше хотелось рассказать правду, и это искушение становилось непреодолимым. Только страх за своих родных, к которым волчонок относил и Танию с ее родителями, и понимание того, с кем он имеет дело, останавливало юношу. Пока Ксанар был достаточно спокоен, лишь немного напряжен из-за ситуации со степняками, но встретиться с яростью зверя... Сам молодой берсерк еще мог бы пойти на это, но тревога за близких так и не позволила ему признаться в подмене.
А с сегодняшнего дня, с самого посещения княжеского дворца, у него появилась еще одна тайна от любимого: удивительная, странная и немного пугающая. Время, пока княжич говорил со своим братом, Танир тоже провел не в одиночестве...
глава 14- Жди здесь, - распорядился Ксанар, торопясь к брату. Но ждать под любопытными взглядами снующей челяди было не по себе. Казалось, что близость молодого волка к княжичу не осталась незамеченной. Даже стражи, обычно собранные и равнодушные, позволяли себе разглядывать его.
Рассудив, что в доме князя Ксанару ничего не угрожает, и распоряжение его не было непреложным приказом, Танир отступил дальше, в сторону сада, желая ненадолго затеряться среди его ветвей. Но там берсерк оказался не один. Едва заметив стражей и мамок, Танир замер, не двигаясь. Он вторгся на чужую территорию, и не дайте, Боги, охранники маленькой княжны заподозрят в нем злоумышленника.
Подняв руки в успокаивающем жесте, Танир начал медленно отступать назад, но был остановлен повелительным окликом:
- Подожди! Ты, волк, останься!
Ослушаться было никак нельзя: сам младший князь Тайши шел навстречу берсерку. Высокий, гибкий, невыносимо, нечеловечески красивый. Поклонившись, Танир повиновался приглашению, выраженному жестом, и последовал за супругом правителя. В отношении людей чувствовалось не меньше страха, чем почтения. И, к своему удивлению, рейс успел уловить тень понимающей улыбки на лице того, кого считал высокомерной и хладнокровной тварью. Но тень эта, проблеск человечности, пропала слишком быстро.
Однако уже через несколько мгновений красивое лицо молодого мужчины озарила новая улыбка, нежная и искренняя, как и чувства к той, кому она предназначалась. Лелея стояла, пританцовывая от нетерпения и мяла в руках криво сплетенный венок и тоже улыбалась по-детски открыто и радостно, так, как можно улыбаться лишь самым дорогим и любимым людям. И Тайши, высокомерная, отстраненная бестия, охотно опустился на колени, позволяя падчерице водрузить "украшение" на его великолепные черные волосы.
- Лелея, это Танир, - произнес младший князь, удивляя последнего знанием его имени. Но тут берсерку пришлось удивляться гораздо сильнее, ибо мужчина продолжил:
- Скоро он будет одним из нас.
Княжна внимательно разглядывала представленного ей молодого воина, но и не подумала переспросить, словно, в ее-то возрасте, поняла все с полуслова. Наконец, благосклонно кивнула, вероятно, подражая важности взрослых, но не выдержала и фыркнула, после чего они с Тайши рассмеялись уже вместе.
- Он похож на тебя, - выдала, наконец, девчушка и побежала играть дальше.
- Она видела мало темноволосых и темноглазых людей, - усмехнулся младший князь.
Танир хотел было сказать, что таких и во всем Шутаре мало, не то, что в городе белых волков и в княжеском дворце, но не знал, смеет ли говорить. А Тайши как раз был настроен на разговор со своим случайным гостем, и вот не ответить ему берсерк бы точно не посмел. Легкие и как будто действительно заинтересованные вопросы сменялись односложными ответами. Юноша чувствовал себя как никогда косноязычным и искренне сомневался, что их разговор доставил собеседнику хоть какое-то удовольствие. Нет, он старался не думать о том, что молодой мужчина рядом - вчерашний опасный враг, но и забыть о том, кто он, не смог ни на минуту. Пытливый, словно читающий все изнутри, взгляд Тайши не облегчил ему задачу. Танир уже пожалел, что опять ослушался своего наставника и любовника.
- В тебе ее совсем мало, - неожиданно протянул с легким разочарованием мужчина. Рейс промолчал, но младший князь схватил его за запястье с чудовищной силой, заставляя напряженно оглядеться. Ох, не хотелось бы, что бы его увидели в такой странной и двусмысленной ситуации.
- Нашей крови, - пояснил Тайши, отпуская его руку и задумчиво продолжая. - Всего несколько капель, но и их оказалось достаточно для того, чтобы так причудливо заплести узел судьбы. Чтобы так запутать простое и неизбежное...
Танир никогда не боялся бестий прежде. В самых беспощадных и кровавых схватках, даже в самый первый бой не боялся, но вот сейчас...
- Что ты имел в виду, говоря, будто я один из вас? - вскинулся он, испугавшись собственной страшной догадки.
Бестия рассмеялась:
- Ты не услышал, волк. Я сказал: станешь. Еще будешь одним из княжеской семьи, и только. Я не обращаю людей в бестий. Даже и твоей крови пробудить не смогу, слишком ее мало. И княгиня ваша будет человеком, пусть и великой среди многих. Не беспокойся, когда мой супруг попросит помощи, он ее получит. Близится время, когда правда сменит обман, и зависит только от нас...
Танир почтительно молчал, но задумавшийся князь продолжил не сразу:
- Слушать сердце бывает важнее, чем разум и других, самых мудрых советчиков. Если любишь, храни и то, что ему дорого... Ступай, Танир, я услышал тебя, все что сказал и больше. Услышал ли ты меня, покажет только время. Иди, твой княжич уже гневается, а моя княжна оборвала все цветы.
Молодой берсерк поспешил. Очень неприятный осадок оставила эта встреча, хотя младший князь не был груб и ничем не грозил. Да и неприкрытая его любовь к княжеской дочери делала сына повелителя Пустоши более живым, человечным в его глазах. Но странные слова о крови бестий взволновали, а еще сильнее - все, что, как Танир думал, касалось его возлюбленного. Что он должен теперь хранить? Шутар, Квилон, княжескую семью? Как воин-берсерк, защитник, Танир и так всегда будет биться за князя, свою страну и своего вождя до последней капли крови. Особенно за него!
Слова о гневе Ксанара оказались преувеличением, но и незначительное его недовольство Танира не порадовало. К счастью, вождь все еще оставался под впечатлением от разговора с братом и не слишком обращал внимание на что-то другое. А его молодому любовнику вдруг пришла в голову мысль о том, что князю непременно доложат об интересе, проявленном его мужем-заложником к простому берсерку. И еще не известно, какова будет реакция Хетвига, об отношениях в княжеской семье можно только догадываться, да и не его это дело.
Но, когда Ксанар ничего не сказал своему волчонку о разговоре с братом, тот долго не мог успокоиться. Слишком много странного случилось в этот день. И понять ничего толком не удалось, и перестать думать о словах бестии невозможно. Вот точно, как ядом отравил, хоть и казался благосклонным. Особенно тревожили слова о крови, пусть ее не пробудить. О том, чтобы хранить ценность Ксанара, а Танир и понятия не имел, что именно под этим подразумевалось. О том, что правда сменит ложь, поскольку давно нужно было это сделать, но страх за близких не позволял. И о том, чтобы слушать сердце, а не советчиков. Но здесь молодой рейс и не сомневался. Арон и Гаррет уже довольно давно уговаривали его на побег, чтобы не рисковать, открыв способному впасть в буйство княжичу правду, не подвергать опасности себя и покрывавших давний обман жриц.
Правда, сейчас, когда Шутару вновь грозила опасность, эти разговоры поутихли. Оставить страну, ее жителей и своих боевых товарищей в это время не посмел бы ни один белый волк. Да и вряд ли Ксанар возьмет в свой дом предназначенного в такие дни.
Но сам Танир был и ранее уверен, и еще более уверился теперь, что убегать он не станет. Встретит то, что предрешено ему свыше, глядя прямо в лицо. А там уж будь что будет. Ксанар... Больше всего на свете молодой волк хотел, чтобы у его возлюбленного все было хорошо, и очень надеялся на дар сестры, помогавший вождю берсерков все это время. По большому счету, никто из них не виноват, что пророчество оказалось обманом, и невеста княжича не родилась. Даже Гаррет, спасший в тот день своего сына. Но приказ-то он нарушил! И впрямь, сложно все теперь запуталось...
- О чем ты думаешь? - ворвался в его мысли голос Ксанара, так и не ответившего на вопрос ученика. Ведь княжича и самого одолевали вопросы. - Как будто ускользаешь, уходишь и прячешься... Но, знаешь, Танир, я не позволю тебе уйти!
Юноша попытался проигнорировать, отмахнуться от явно прозвучавшей в любимом голосе угрозы. Да и не всерьез все это. Не позволит... Если бы не позволил! Но у них было всего полгода, а сейчас и этой несчастной мелочи уже нет. И так жалко терять драгоценное время.
- Я и не позволю тебе позволить, - совершенно серьезно произнес он. Не сейчас.
@темы: фэнтези (мое), Невеста