За истину идут в огонь, а за любовь - на крест.
читать Гл.5Глава 5
Несколько недель спустя, когда буйство нашествия в очередной раз сменилось своего рода затишьем, князь Хеттвиг велел позвать к нему младшего брата. Причиной послужило беспокойство о нем: верные люди доложили о том, что поведение Ксанара стало меняться и вне битвы. Не говоря уже о том, с каким трудом вождю рейсов приходилось теперь преодолевать боевую ярость. В ответ на полные тревоги расспросы, жрецы пояснили князю: безумие совсем близко. И, по милости Богов, лишь предназначенный, вторая половинка, поможет берсерку сохранить собственную душу. Остаться человеком, насколько это возможно для таких, как он.
Предназначенному вождя еще не было и шестнадцати, и стать мужем берсерка мальчик еще не мог. Но жрецы уверяли, что уже само нахождение его рядом с Ксанаром спасет последнего от проклятия. Но брат князя ничего не хотел об этом слышать. Он не верил в предназначенных, предсказания и судьбу. И по-прежнему, как за все пятнадцать с лишним лет, не желал даже взглянуть на тот подарок, что судьба ему приготовила.
По крайней мере, так думал Хеттвиг, а Ксанар лишь подтвердил его догадки, не признавшись в тайном посещении храма и неприятном впечатлении от встречи с "подарком судьбы".
Велика власть князя, но вождь рейсов выше других подданных, его положение - совсем другое. Кто еще защитит Квилон, да и весь Шутар от бестий, если не белые волки? Но и Хеттвиг не собирался уступать, ради заботы о брате, и всем своем народе. Слишком опасным может стать безумие берсерка. Так, княжеской ли волей, братской ли просьбой, он и убедил княжича, пусть пока и не взять жениха к себе, но навестить его в храме.
Покидая брата, Ксанар еле сдерживал свою ярость. Видеть "невесту", как он упорно именовал навязанного мальчишку, не было никакого желания. Тут он, кстати, вспомнил про молодого берсерка, что, со слов Арона, также воспитывается в храме Эйски, и нахмурился. Воин не выполнил приказ, и сын его напарника не явился к вождю. Хотя, возможно, его не решились беспокоить и просто отправили будущее пополнение обучаться с такими же волчатами?
Так и вышло, что явившись на территорию храма в этот раз, княжич больше думал не о "невесте", а о другом, неизвестном ему юноше. Его отец был рейсом, напарник отца - одним из элиты. Такая же печать Таре, если верить его словам, была и у мальчика. Если он пятнадцать лет живет в храме, то скоро будет в том возрасте, когда рейсы начинают участвовать в настоящих сражениях. Если еще не достиг его...
За своими мыслями взвинченный княжич совсем забыл послать вперед слугу, чтобы предупредить Данаю о своем визите. И, поскольку жрицы не обладали даром предвидения, прибытие Ксанара в храм Эйски оказалось большой неожиданностью.
Храмовая стража не посмела держать вождя рейсов и княжеского брата у врат, и во двор он прошел беспрепятственно, про себя сетуя на свою оплошность. Кем бы ты не был, и как бы не относился к религиозным и суеверным традициям, не стоит оскорблять служителей богов пренебрежительным и непочтительным поведением. Посему княжич сам не двинулся дальше, предлагая доложить Данае о своем прибытии. В конце концов, это незначительное промедление - его собственная вина.
Пока же Ксанар мог внимательно оглядеть огромный храмовый двор, чего не делал уже очень давно, в прошлые два раза быстро пересекая его, и лишь неосознанно, на инстинктах готового к нападению зверя, выхватывая взглядом возможную опасность.
А в этот раз берсерку стало совершенно ясно, что его не ждали. На площадках для тренировок, пустовавших в прошлый раз, занимались стражи. А на одной, стоящей особняком, сражались два рейса: опытный воин и совсем еще молодой волчонок.
Красота поединка, сила и гибкость тренированных тел притягивала взгляд. Ксанар поначалу даже не обратил особого внимания на находящихся рядом зрителей: берсерка Арона и уже знакомую тонкую фигурку в девичьей, хотя в этот раз не столь традиционной, скорее, жреческой, одежде. Тем не менее, вождь узнал в создании того, кто был представлен ему в прошлый раз, и, как утверждали, предназначен. Волосы и лицо "невесты" так же не были прикрыты, но гостя заметили, до того, как мальчишка успел повернуться к нему лицом, да и смотрел Ксанар на другого.
Тонкая фигурка тут же метнулась к своему защитнику, пряча лицо на груди Арона. Едва глянув на напряженные, чуть вздрагивающие плечи, княжич снова перевел взгляд на другого юношу. Вот он был хорош, хотя и обладал необычной для квилонца, а особенно белого волка, внешностью: слишком темные, практически черные волосы, темные же глаза, как кажется, смуглая, а не просто загорелая кожа.
Волк, молодой, еще только набирающий силу, хотя берсерка в нем вождь пока не почувствовал. Не ощущалось внутри этой зарождающейся ярости, что вскоре будет рваться на волю из самых глубин.
- Это твой сын? - Спросил Ксанар у противника, или, скорее, учителя юноши-рейса. - Как его имя?
Гаррет склонил голову и подтвердил:
- Сын, господин. Его зовут Танир.
Но княжич успел перехватить беспокойство во взгляде рейса.
Тем временем рядом уже оказалась верховная жрица. Ее недовольство ощущалось весьма явно. Лишь когда волосы и лицо "невесты" снова скрыли под вуалью пришедшие с жрицей служанки, Даная приветливо улыбнулась нежданному гостю:
- Что привело тебя в храм, княжич?
Увы, ему пришлось отвечать и вступить в беседу со жрицей, хотя голову занимали совсем другие мысли. Например, об юном берсерке, который не ощущался берсерком, но уже сейчас мог сражаться на равных со своим отцом.
Приняв приглашение Данаи пройти в храм, Ксанар отказался от присутствия Тани: это существо раздражало его все сильнее. И, в то же время, он собирался снова встретиться с Таниром и его отцом. Юноша заинтересовал вождя, и тот решил взять его в ученики: воинский талант будущего защитника не должен пропасть зря. Кто знает, какая судьба ему уготована. Хотя... вождь рейсов не верил в судьбу. И так и не понял, отчего стало так спокойно в эти минуты, словно на него сошла благодать.
Верховная спокойно выслушала высокого гостя. И, неожиданно, даже не стала спорить о его несогласии с просьбой-повелением брата - как можно чаще видеться с предназначенным. Ее словно больше не беспокоило возможное безумие берсерка и планы других жрецов. Желание Ксанара взять себе в ученики Танира и вовсе не вызвало у Данаи никаких возражений. Более того, она попросила сменить и старших рейсов-охранников.
Ксанару казалось, что причина ему ясна: жрице не понравился порыв подопечного, прижавшегося к одному из своих защитников. Но самого берсерка это совершенно не взволновало. Он так и не ощутил в напуганном мальчишке свою пару, и, скорее всего, дело вовсе не в его юности...
Воины не посмели оспаривать приказ своего вождя, и должны были покинуть храм в самом скором времени. Напарники и друзья, они были счастливы возможности снова сражаться бок о бок. Некоторая же нервозность, скорее всего, была вызвана беспокойством о сыне Гаррета, который и Арону не был чужим.
Уже после разговора с двумя старшими рейсами и волчонком, княжич почувствовал, как изменилось его собственное, внутреннее состояние. Спокойствие, та самая, не узнанная прежде благодать. Чтобы это ни было, но вождь уже несколько лет не чувствовал себя так, в вечном напряжении от битвы к битве. И в то же время, он понимал, что, встреть сейчас врага, мгновенно обретет привычную боевую ярость и еще большую силу. Неужели Боги и впрямь одаряют благословением через жрецов и жриц? Или... "невеста"... Возможно ли это? Их вторая встреча, и мальчишка становится старше. Предназначенный?!
А второй, встреченный только сегодня, какой потенциал... Что-то говорило берсерку, что этот юноша нужен ему, и будет еще необходимее. Ксанар принял решение обучать Танира самому, воспитать из него прекрасного воина, верного помощника, правую руку. И это было верное решение: чутье вождя белых волков не могло ошибиться. А о предназначенном он подумает позже. У них не так много времени: практически полное прекращение прорывов было лишь временным затишьем перед бурей. Инстинкты берсерка вопили и об этом тоже. В любой момент нашествие хлынет с новой силой.
- Испугалась? - Ласково спросил у девушки Арон.
- Если бы я не испугалась, - рассмеялась Тания, - то выдавать меня за мальчика, притворяющегося девочкой, стало невозможно!
И тут же продолжила, посерьезнев:
- Хотя, он мне не нравится. И я не хочу расставаться! Но хорошо, что вы будете там вместе: сможете защитить брата от этого... Знаю, знаю, защитника и надежды всего Шутара! Но когда я стану верховной жрицей, ни вождь, ни княжич не посмеет ввалиться в храм, как к себе домой!
Арон покачал головой: что за самоуверенная девчонка, его дочь. А ведь ей всего четырнадцать - откуп от верховной жрицы, прикрывшей подмен ребенка, был именно таким. Кровь и плоть берсерка, и Даная осталась довольна. Имя Тании дала ее мать, непонятно, почему так, но воплотив пожелание княжича для Танира, чье имя тоже было дано ею.
Гаррет тогда еще безутешно горевал о своей погибшей жене. Когда же, не один год спустя, дружеские отношения напарников снова изменились, места для ревности в них не осталось. Верховная готовила Танию в преемницы, а "охранники" Танира ее больше не интересовали. Сын Гаррета был спасен, хотя цена высока: ведь настоящая предназначенная вождя погибла, и можно лишь предположить, как поведет себя Ксанар, когда окончательно убедится в бесполезности для себя навязанного жениха.
Арон любил напарника очень давно, можно сказать, что всю жизнь. Оба они не встретели предназначенных, ведь Гаррет не почувствовал таковой даже в своей голубке, Таниэль. Теперь же берсерку порой казалось, что это они и есть - предназначенные, но так и не узнавшие друг друга. Не зря же безумие так и не коснулось его, несмотря на то, что Арон был намного старше княжича, пусть и далеко не так силен. Не зря это чувство, пронесенное через годы и все испытания. Но два рейса - предназначенные? Если бы такое было возможно...
Ведь именно поэтому дочь Данаи изображала "невесту" перед Ксанаром. Даже если бы Таниру удалось изобразить из себя нежное, испуганное и довольно забитое существо с женскими манерами, то вождь мгновенно ощутил бы в нем, пусть не берсерка, но другого белого волка. А, значит, не предназначенного. Воин вспомнил их ужас, когда на бедре малыша появился знак Таре - пятно в форме волчьей головы. Хотя, даже в подросшем пареньке чувствовался просто рейс, а не представитель воинской элиты, кем он на самом деле являлся. Это было очень странно, необычно. Хотя, что в жизни этого мальчика было обычным, начиная с рождения?
Ни жрицы, ни стража никогда не проронят о происходящем за стенами храма ни слова. Хотя, настоящие планы Данаи разгадать нелегко. Гаррет, Арон и Танир тоже будут молчать. Но как долго удастся скрывать правду? Рейсы не желали рисковать ни сыном, ни дочерью, ведь если сын Гаррета был теперь сыном и Арону, то и Тания - дочерью им обоим. Но как теперь разрешить эту запутанную ситуацию они не знали. И неожиданное приближение Танира к вождю еще больше все усложняло.
читать гл. 6 от 03.02Глава 6
"Волчонок" понравился вождю, и был принят в ученики. Это было не просто "нравится", Ксанар предчувствовал важность своего выбора, и не пожалел о нем после. Парень был хорошо подготовлен своими первыми учителями, и схватывал все на лету. Кроме того, живя в доме своего учителя, дожидаясь его возвращения с битвы, подставляя плечо усталому воину, даже просто слушая и отвечая, Танир постепенно становился ему необходим.
Две пары внимательных глаз следили за происходящим, но рейсы не вмешивались, пока не было повода, хотя взаимное притяжение учителя и ученика становилось все более заметным. Арон убедил возлюбленного, что привязанность княжича к его сыну только к лучшему. Если... или когда все раскроется, именно она сможет защитить подменыша.
Именно напарник Гаррета, купая Танира несколько лет назад, первым обнаружил знак берсерка на его бедре. Если до того момента все было сложно, то тогда стало по-настоящему опасно. Сын рейса и сам оказался волком, мало того, ему предстояло стать одним из воинской элиты. И это сводило на нет их обман, делая невозможным любые попытки выдать ребенка за предназначенного.
Впрочем, именно после этого открытия Гаррет "очнулся", вынырнув из пучины горя и тоски, в которую сам себя погрузил, оплакивая любимую. Тогда он стал больше интересоваться сыном и происходящим вокруг. Позже - радоваться первым шагам и словам, и постепенно окончательно оттаял. Но нескоро еще ответил на чувства напарника.
Арон и Гаррет рано начали воспитывать из Танира воина, и жрицы вовсе не препятствовали им в этом. Что и дало свои плоды теперь: вождь не просто интересовался юношей, но и ценил его. Будучи довольно требовательным и жестким, готовил равного себе.
Хеттвигу же близость мальчишки-рейса к его брату пришлась не по нраву. По его мнению, Ксанару не следовало держать Танира при себе, в своем доме, куда позже предстояло ввести предназначенного. Как раз ему бы и стоило уделить внимание княжичу. Однако, как думал правитель, брат так и не собирался посетить своего суженого в храме. Но вмешиваться князь не стал, ведь как раз теперь, впервые за многие годы бесконечных сражений воины Квилона смогли серьезно потеснить бестий. Словно удивительная сила Ксанара и мощь его войска возросли многократно.
Хеттвиг прислушался к мнению жрецов, считавших, что это связано со взрослением предназначенного, и не стал давить на брата. Пусть все идет своим чередом. Всего три года осталось, брак в любом случае будет заключен, значит, безумие вождю рейсов уже не грозит. Встретив свою половину, Ксанар почувствует, как тот необходим ему, почувствует, что лишь к нему стремится душа, чтобы обрести свою целостность. Иначе и быть не может. Воля Богов, создавших пару для берсерка, не допустит иного.
Князь не знал, что его младший брат уже несколько раз посещал храм тайно, даже после того, как забрал оттуда Танира и старших рейсов. Причиной тому как раз и послужило то, что княжич, как и многие вокруг него, заметил, насколько возросла его сила, при том, что прежних вспышек гнева уже нет. Как Ксанару ни хотелось сделать вид, что данный факт не связан с воспитанником храма, но игнорировать столь явный знак свыше не мог даже он.
Со временем княжич все сильнее привязывался к молодому берсерку рядом, и пусть тот, помимо силы и возрастающего умения, обладал удивительной способностью успокоить повелителя одним разговором или советом, Ксанар начал бояться, что вновь выйдет из себя и причинит вред. Поэтому снова шел в храм, к раздражавшему покорностью, робостью, постоянным молчанием, да и самим своим существованием, предназначенному. Отсутствие вспышек гнева убеждало в правильности принятого решения. Но чем дальше, тем более вождь рейсов понимал, как трудно будет ему видеть рядом с собой, в своем доме, жизни... и постели другого. Не того, кого он хотел.
Таниру исполнилось шестнадцать, настало время боевого крещения. И перед этим они снова отправились в храм Эйски.
- Ты поступила правильно, применяя свой дар к княжичу, Тания, - сказала девушке мать. - Сила исцеления в твоих руках необычна даже для нас. Лечение души даже важнее, чем телесных ран. Но зачем это?
Дочь жрицы погладила рукой амулет в виде камня на плетеном кожаном шнурке и пояснила:
- Теперь брат будет рядом с ним постоянно, а я - далеко. Это поможет сдержать зверя. Не знаю, стоит ли отдавать ему...
Даная кивнула, задумавшись о чем-то своем, но Тания вернула к себе внимание матери:
- Я все еще не могу понять: почему ты позволяешь все это? Танир - не пара княжича. Зачем эта ложь? Ты, верховная жрица, нашла бы другой способ защитить его, а так лишь подвергаешь новой опасности. Что ты задумала?
Верховная не рассердилась в ответ на дерзость, лишь улыбнулась ласково, понимающе:
- Всему свое время, дитя мое. Все разрешится в свой черед. Все мы во власти Богов, и никому не миновать своей судьбы.
Девушка упрямо сжала губы. После слов жрицы она приняла окончательное решение. Вечером того же дня закутанная в бесчисленное количество дорогих тканей фигурка вытащила тонкую ручку с зажатым в ней подарком. Под пристальным взглядом Данаи недовольный гость одел амулет на шею, чтобы удивительным образом забыть о его существовании. Это было еще одно удивительное свойство подарка, о главном же Ксанару предстояло узнать позже.
Пока грозный посетитель беседовал с жрицей Эйски, его сопровождающий тоже смог увидеться с названной сестрой. Несколько взбудораженное состояние Тании, лихорадочный блеск глаз и знакомое упрямое выражение лица настораживали ее гостя. Но в одном Танир был уверен абсолютно точно: сестра никогда не навредит ему или их отцам. Кроме того, мысли шестнадцатилетнего юноши были заняты другим, тем, чем он не мог пока поделиться с Гарретом и Ароном. Тания же, почти ровесница и подруга по детским играм, вызывала доверие, и молодой берсерк сам не заметил, как его восторженный рассказ о тренировках, оружии, доме учителя и предстоящем участии в первом сражении, перешел на самого княжича.
Тания хмурилась все сильнее, но все же смогла выдавить из себя подобие ободряющей улыбки для любимого брата.
- Он влюблен, - потрясенно прошептала она позже. - Что же будет... Нет, я все сделала верно...
Главное, спасти Танира от чудовища, живущего внутри берсерка. И как он мог полюбить такого страшного человека? Остается надеяться, что это юношеское чувство, выросшее из восхищения и преклонения перед своим учителем, со временем остынет. Тания не думала о том, что брат и сам хранит зверя внутри себя. Даже ее отец говорил о том, что берсерк в Танире не чувствуется, и вспышек ярости у него не было. Девушка очень сильно любила брата, она, не смотря на страх и неприязнь к Ксанару, даже согласилась бы заменить его в уготованной участи, нарушив планы матери, готовившей из нее новую Верховную жрицу Эйски. Увы, пол "предназначенного" известен и самому вождю, и князю, и жрецам. Но... Танир-то им и не был! И когда-нибудь это раскроется. О чем думает мать? Как защитить дорогого человека? Тания была готова на все. Для будущей жрицы она не слишком верила в милость Богов...
читать гл.7Глава 7
"Волчат" берегли: их не бросили в самое пекло прорыва. Впрочем, по большому счету, жарко было везде. Гаррет находился рядом, но не только он прикрывал сына. Отцу не пришлось краснеть за молодого рейса: Танир сражался весьма достойно, и, бывало, что и он отводил беду, прикрывая Гаррета в ответ, как и других. Когда основная масса нападавших была оттеснена, или же перебита, бестии стали исчезать при помощи магии. Ксанар мог по праву гордиться собой и своим войском: возросшая боевая мощь позволяла уже не только противостоять тварям Пустоши на равных, но и побеждать, пусть это давалось нелегко и огромной ценой. Но бестии отступали. Впервые за долгие годы рейсы могли побеждать, и, возможно впервые за все время, они смогли отодвинуть границы прорывов настолько близко к самой Пустоши. Это была еще не победа, но надежда.
Вождь довольно хлопнул ученика по плечу. Он и не сомневался в парнишке, но тот превзошел все ожидания. Действительно, берсерк, хотя сразу и не скажешь. Молод, конечно, многого не знает, и опыт бы ему не помешал. Но, тем не менее, Ксанара можно было поздравить с достойным выбором будущего наперстника.
Им предстояло возвращение в Квилон и самое печальное: проводы погибших. Танир впервые хоронил боевых товарищей, и это оказалось тяжелее любых, самых яростных сражений. Слава Богам, отец, Арон и... Ксанар не пострадали серьезно. Легкие ранения рейсов, милостью Таре, заживали быстро.
В храме Тания жадно и тревожно выслушала рассказ брата, бесконечно переспрашивая об его учителе, его поведении, и не было ли в нем чего-то необычного. Юноша отвечал рассеяно, он не понимал, чего хочет сестра, и никак не мог сосредоточиться, забыть о проводах и погребении тех, кто совсем недавно сражался плечом к плечу с ними, живыми. Наконец, дочь жрицы оставила брата в покое. Тем более, что ей снова предстояло "наряжаться" для высокого гостя.
После дни потекли за днями. Тренировки сменялись битвами, битвы - затишьем и отдыхом. Иногда они посещали храм Эйски. Порой Ксанар пропадал на какое-то время, отправляясь ко двору своего брата. А для Танира самыми дорогими становились минуты, проведенные только в двоем. Сначала молодой берсерк не мог понять, что с ним происходит, но постепенно начал осозновать то, о чем догадались уже Тания и их отцы. Это не было простое восхищение старшим, учителем или вождем. Не благодарность, не уважение, не интерес к их общению. Все это было, но и нечто гораздо большее - тоже.
Со свойственной молодости уверенностью, Танир решил для себя: это чувство - навсегда. Рейс готов был поверить, что княжич, с которым их связала беда и случайность - действительно его судьба. Пусть и не предназначенные, но они могут быть вместе, как Гаррет с Ароном. Дар сестры не даст безумию одолеть Ксанара. А сам Танир станет ему настоящей опорой во всем.
Предсказание оракула стояло между ними. Ведь берсерк - не предназначенный для такого же, как он. Если вождь узнает, что сестра Танира занимает его место, то догадается и о том, первом обмане, когда погибшую девочку из пророчества заменили совершенно другим ребенком. Единственное, что еще останавливало молодого рейса - опасение гнева княжича, стоит тому узнать правду. Иначе давно бы рассказал и об одной подмене, и о другой. Да и боялся он не за себя: ярость старшего берсерка могла обрушиться на отца, Арона, Данаю и Тани.
В то же время, даже со стороны было видно, насколько вождь благоволит к своему ученику. И это многих это беспокоило.
Приближенные из знати и жрецов нашептывали князю об опасности, которую эта связь сулила его брату, а значит, возможно и всему Квилону. У княжича есть предназначенный, и лишь соединение с ним убережет от беды. Хеттвиг хмурился и внимал советчикам. Он все чаще звал брата к себе в перерывах между сражениями под предлогом того, что по любимому дяде скучает малышка-Лелея, единственная дочь князя от рано ушедшей жены. И каждый раз напоминал ему о предсказании оракула. Осторожно пытался выведать, что у Ксанара с этим мальчишкой-рейсом и торопил, подталкивая к воспитаннику храма.
Хеттвиг не решался надавить на младшего брата сильнее. В последнее время бестии нападали отчаянно, видимо, понимая, что стремительно теряют позиции. И все же, войско успешно противостояло безжалостному противнику, отодвигая границы нашествия все дальше. Ксанар оставался спокойным и разумным, силы его и других рейсов были на высоте. И не похоже, чтобы присутствие мальчишки в доме княжича приносило вред, о котором говорили жрецы. Но это не значит, что не принесет впредь. Все-таки, возможный нарушитель спокойствия еще очень молод. Но он растет, растет быстро, и, в отличие от "невесты", рядом с Ксанаром. Становится нужным и близким.
Впрочем, на то Хеттвиг и князь, чтобы править мудро, но сильной рукой. Проблему, если она все-таки возникнет, можно будет устранить. Ради блага государства и собственного брата. От судьбы не уйдешь, и уж вождю рейсов, берсерку, отмеченному особенной милостью Белого Волка, следовало это знать.
- Не видел ли ты еще своего предназначенного, брат? - спросил Хеттвиг и в этот раз.
Ксанар сам не понимал толком, почему лжет брату, но продолжал скрывать правду. Скорее всего, потому что чувствовал: узнай князь о том, что встречи с нелепым воспитанником жриц - та самая причина благотворных изменений в состоянии вождя рейсов, то потребовал бы забрать "невесту" из храма гораздо раньше назначенного срока. А княжич не желал этого теперь гораздо сильнее, чем когда-либо прежде. И тому была причина. Но брату не следует ее знать.
- Нет, мой князь. Не время. Твари уже готовы дрогнуть...
Хеттвиг с сомнением покачал головой. Да, победы квилонского войска внушают надежду и радость, но и сколько печали приносят своими потерями. Бестии тоже теряют, и отступают все дальше, но медленно, слишком медленно, чтобы думать об окончании многолетнего противостояния. Дрогнуть... Нет, Ксанара сейчас лучше лишний раз не трогать. Скоро новое сражение, и белые волки опять идут в наступление.
Князь любовался тем, как меняется, светится радостью его брат, играя с княжной. Теперь-то грозного берсерка было не страшно оставить с ребенком. Но услышав, как Ксанар обещает племяннице познакомить ее со своим учеником, Хеттвиг снова нахмурился... Нет, не время. Новая битва с тварями уже совсем скоро. А потом он посмотрит, что это за парнишка, и решит. Ссориться с младшим братом не хотелось, они с Лелеей - единственные близкие, оставшиеся у князя. Ох, не пришлось бы устранять эту "проблему"...
Дома княжича с искренней радостью встретил любимый ученик. И это было так приятно, очень уютно и... правильно. Ксанар уже не удивлялся своим мыслям: мальчишка, которому не исполнилось и семнадцати лет, занял одно из самых важных мест в его сердце. Рядом с ним, воином, верным другом и спутником, можно было быть самим собой. Все шло легко и просто: тренировки ли, разговоры, или что другое. С ним можно было обсудить любые планы, или же, наоборот, совсем забыться, отключившись на время от сражений, бестий и долга.
И, да, он действительно рос, как заметил князь. Но по мнению Ксанара, рос слишком медленно. Или, все же, слишком быстро? Проще всего было думать о Танире, как о ребенке, своем ученике, но... уже не получалось.
Берсерк и сам не заметил, как случилось то, чего опасался его брат.
И это совсем непросто. Будь они двумя взрослыми мужчинами, с разделенным, взаимным, интересом друг к другу, и не более того, княжич и не подумал бы противиться искушению. Пусть выбор спутника жизни решен за него, пока "невеста" взрослеет, никто не осудит старшего партнера за временную связь с другим. Но сам невольный захватчик, поселившийся в сердце, тоже был еще слишком молод. Да, уже достаточно взрослый для битвы, и не только: рейсы рано взрослеют. На разницу в возрасте можно было закрыть глаза, и, честно признаться, безумно хотелось это сделать. Но...Когда Танир достигнет полного совершеннолетия, и сможет сделать выбор с полной ответственностью, сам Ксанар будет связан с другим навсегда. Слишком молод, чтобы испортить ему жизнь...
Несколько недель спустя, когда буйство нашествия в очередной раз сменилось своего рода затишьем, князь Хеттвиг велел позвать к нему младшего брата. Причиной послужило беспокойство о нем: верные люди доложили о том, что поведение Ксанара стало меняться и вне битвы. Не говоря уже о том, с каким трудом вождю рейсов приходилось теперь преодолевать боевую ярость. В ответ на полные тревоги расспросы, жрецы пояснили князю: безумие совсем близко. И, по милости Богов, лишь предназначенный, вторая половинка, поможет берсерку сохранить собственную душу. Остаться человеком, насколько это возможно для таких, как он.
Предназначенному вождя еще не было и шестнадцати, и стать мужем берсерка мальчик еще не мог. Но жрецы уверяли, что уже само нахождение его рядом с Ксанаром спасет последнего от проклятия. Но брат князя ничего не хотел об этом слышать. Он не верил в предназначенных, предсказания и судьбу. И по-прежнему, как за все пятнадцать с лишним лет, не желал даже взглянуть на тот подарок, что судьба ему приготовила.
По крайней мере, так думал Хеттвиг, а Ксанар лишь подтвердил его догадки, не признавшись в тайном посещении храма и неприятном впечатлении от встречи с "подарком судьбы".
Велика власть князя, но вождь рейсов выше других подданных, его положение - совсем другое. Кто еще защитит Квилон, да и весь Шутар от бестий, если не белые волки? Но и Хеттвиг не собирался уступать, ради заботы о брате, и всем своем народе. Слишком опасным может стать безумие берсерка. Так, княжеской ли волей, братской ли просьбой, он и убедил княжича, пусть пока и не взять жениха к себе, но навестить его в храме.
Покидая брата, Ксанар еле сдерживал свою ярость. Видеть "невесту", как он упорно именовал навязанного мальчишку, не было никакого желания. Тут он, кстати, вспомнил про молодого берсерка, что, со слов Арона, также воспитывается в храме Эйски, и нахмурился. Воин не выполнил приказ, и сын его напарника не явился к вождю. Хотя, возможно, его не решились беспокоить и просто отправили будущее пополнение обучаться с такими же волчатами?
Так и вышло, что явившись на территорию храма в этот раз, княжич больше думал не о "невесте", а о другом, неизвестном ему юноше. Его отец был рейсом, напарник отца - одним из элиты. Такая же печать Таре, если верить его словам, была и у мальчика. Если он пятнадцать лет живет в храме, то скоро будет в том возрасте, когда рейсы начинают участвовать в настоящих сражениях. Если еще не достиг его...
За своими мыслями взвинченный княжич совсем забыл послать вперед слугу, чтобы предупредить Данаю о своем визите. И, поскольку жрицы не обладали даром предвидения, прибытие Ксанара в храм Эйски оказалось большой неожиданностью.
Храмовая стража не посмела держать вождя рейсов и княжеского брата у врат, и во двор он прошел беспрепятственно, про себя сетуя на свою оплошность. Кем бы ты не был, и как бы не относился к религиозным и суеверным традициям, не стоит оскорблять служителей богов пренебрежительным и непочтительным поведением. Посему княжич сам не двинулся дальше, предлагая доложить Данае о своем прибытии. В конце концов, это незначительное промедление - его собственная вина.
Пока же Ксанар мог внимательно оглядеть огромный храмовый двор, чего не делал уже очень давно, в прошлые два раза быстро пересекая его, и лишь неосознанно, на инстинктах готового к нападению зверя, выхватывая взглядом возможную опасность.
А в этот раз берсерку стало совершенно ясно, что его не ждали. На площадках для тренировок, пустовавших в прошлый раз, занимались стражи. А на одной, стоящей особняком, сражались два рейса: опытный воин и совсем еще молодой волчонок.
Красота поединка, сила и гибкость тренированных тел притягивала взгляд. Ксанар поначалу даже не обратил особого внимания на находящихся рядом зрителей: берсерка Арона и уже знакомую тонкую фигурку в девичьей, хотя в этот раз не столь традиционной, скорее, жреческой, одежде. Тем не менее, вождь узнал в создании того, кто был представлен ему в прошлый раз, и, как утверждали, предназначен. Волосы и лицо "невесты" так же не были прикрыты, но гостя заметили, до того, как мальчишка успел повернуться к нему лицом, да и смотрел Ксанар на другого.
Тонкая фигурка тут же метнулась к своему защитнику, пряча лицо на груди Арона. Едва глянув на напряженные, чуть вздрагивающие плечи, княжич снова перевел взгляд на другого юношу. Вот он был хорош, хотя и обладал необычной для квилонца, а особенно белого волка, внешностью: слишком темные, практически черные волосы, темные же глаза, как кажется, смуглая, а не просто загорелая кожа.
Волк, молодой, еще только набирающий силу, хотя берсерка в нем вождь пока не почувствовал. Не ощущалось внутри этой зарождающейся ярости, что вскоре будет рваться на волю из самых глубин.
- Это твой сын? - Спросил Ксанар у противника, или, скорее, учителя юноши-рейса. - Как его имя?
Гаррет склонил голову и подтвердил:
- Сын, господин. Его зовут Танир.
Но княжич успел перехватить беспокойство во взгляде рейса.
Тем временем рядом уже оказалась верховная жрица. Ее недовольство ощущалось весьма явно. Лишь когда волосы и лицо "невесты" снова скрыли под вуалью пришедшие с жрицей служанки, Даная приветливо улыбнулась нежданному гостю:
- Что привело тебя в храм, княжич?
Увы, ему пришлось отвечать и вступить в беседу со жрицей, хотя голову занимали совсем другие мысли. Например, об юном берсерке, который не ощущался берсерком, но уже сейчас мог сражаться на равных со своим отцом.
Приняв приглашение Данаи пройти в храм, Ксанар отказался от присутствия Тани: это существо раздражало его все сильнее. И, в то же время, он собирался снова встретиться с Таниром и его отцом. Юноша заинтересовал вождя, и тот решил взять его в ученики: воинский талант будущего защитника не должен пропасть зря. Кто знает, какая судьба ему уготована. Хотя... вождь рейсов не верил в судьбу. И так и не понял, отчего стало так спокойно в эти минуты, словно на него сошла благодать.
Верховная спокойно выслушала высокого гостя. И, неожиданно, даже не стала спорить о его несогласии с просьбой-повелением брата - как можно чаще видеться с предназначенным. Ее словно больше не беспокоило возможное безумие берсерка и планы других жрецов. Желание Ксанара взять себе в ученики Танира и вовсе не вызвало у Данаи никаких возражений. Более того, она попросила сменить и старших рейсов-охранников.
Ксанару казалось, что причина ему ясна: жрице не понравился порыв подопечного, прижавшегося к одному из своих защитников. Но самого берсерка это совершенно не взволновало. Он так и не ощутил в напуганном мальчишке свою пару, и, скорее всего, дело вовсе не в его юности...
Воины не посмели оспаривать приказ своего вождя, и должны были покинуть храм в самом скором времени. Напарники и друзья, они были счастливы возможности снова сражаться бок о бок. Некоторая же нервозность, скорее всего, была вызвана беспокойством о сыне Гаррета, который и Арону не был чужим.
Уже после разговора с двумя старшими рейсами и волчонком, княжич почувствовал, как изменилось его собственное, внутреннее состояние. Спокойствие, та самая, не узнанная прежде благодать. Чтобы это ни было, но вождь уже несколько лет не чувствовал себя так, в вечном напряжении от битвы к битве. И в то же время, он понимал, что, встреть сейчас врага, мгновенно обретет привычную боевую ярость и еще большую силу. Неужели Боги и впрямь одаряют благословением через жрецов и жриц? Или... "невеста"... Возможно ли это? Их вторая встреча, и мальчишка становится старше. Предназначенный?!
А второй, встреченный только сегодня, какой потенциал... Что-то говорило берсерку, что этот юноша нужен ему, и будет еще необходимее. Ксанар принял решение обучать Танира самому, воспитать из него прекрасного воина, верного помощника, правую руку. И это было верное решение: чутье вождя белых волков не могло ошибиться. А о предназначенном он подумает позже. У них не так много времени: практически полное прекращение прорывов было лишь временным затишьем перед бурей. Инстинкты берсерка вопили и об этом тоже. В любой момент нашествие хлынет с новой силой.
- Испугалась? - Ласково спросил у девушки Арон.
- Если бы я не испугалась, - рассмеялась Тания, - то выдавать меня за мальчика, притворяющегося девочкой, стало невозможно!
И тут же продолжила, посерьезнев:
- Хотя, он мне не нравится. И я не хочу расставаться! Но хорошо, что вы будете там вместе: сможете защитить брата от этого... Знаю, знаю, защитника и надежды всего Шутара! Но когда я стану верховной жрицей, ни вождь, ни княжич не посмеет ввалиться в храм, как к себе домой!
Арон покачал головой: что за самоуверенная девчонка, его дочь. А ведь ей всего четырнадцать - откуп от верховной жрицы, прикрывшей подмен ребенка, был именно таким. Кровь и плоть берсерка, и Даная осталась довольна. Имя Тании дала ее мать, непонятно, почему так, но воплотив пожелание княжича для Танира, чье имя тоже было дано ею.
Гаррет тогда еще безутешно горевал о своей погибшей жене. Когда же, не один год спустя, дружеские отношения напарников снова изменились, места для ревности в них не осталось. Верховная готовила Танию в преемницы, а "охранники" Танира ее больше не интересовали. Сын Гаррета был спасен, хотя цена высока: ведь настоящая предназначенная вождя погибла, и можно лишь предположить, как поведет себя Ксанар, когда окончательно убедится в бесполезности для себя навязанного жениха.
Арон любил напарника очень давно, можно сказать, что всю жизнь. Оба они не встретели предназначенных, ведь Гаррет не почувствовал таковой даже в своей голубке, Таниэль. Теперь же берсерку порой казалось, что это они и есть - предназначенные, но так и не узнавшие друг друга. Не зря же безумие так и не коснулось его, несмотря на то, что Арон был намного старше княжича, пусть и далеко не так силен. Не зря это чувство, пронесенное через годы и все испытания. Но два рейса - предназначенные? Если бы такое было возможно...
Ведь именно поэтому дочь Данаи изображала "невесту" перед Ксанаром. Даже если бы Таниру удалось изобразить из себя нежное, испуганное и довольно забитое существо с женскими манерами, то вождь мгновенно ощутил бы в нем, пусть не берсерка, но другого белого волка. А, значит, не предназначенного. Воин вспомнил их ужас, когда на бедре малыша появился знак Таре - пятно в форме волчьей головы. Хотя, даже в подросшем пареньке чувствовался просто рейс, а не представитель воинской элиты, кем он на самом деле являлся. Это было очень странно, необычно. Хотя, что в жизни этого мальчика было обычным, начиная с рождения?
Ни жрицы, ни стража никогда не проронят о происходящем за стенами храма ни слова. Хотя, настоящие планы Данаи разгадать нелегко. Гаррет, Арон и Танир тоже будут молчать. Но как долго удастся скрывать правду? Рейсы не желали рисковать ни сыном, ни дочерью, ведь если сын Гаррета был теперь сыном и Арону, то и Тания - дочерью им обоим. Но как теперь разрешить эту запутанную ситуацию они не знали. И неожиданное приближение Танира к вождю еще больше все усложняло.
читать гл. 6 от 03.02Глава 6
"Волчонок" понравился вождю, и был принят в ученики. Это было не просто "нравится", Ксанар предчувствовал важность своего выбора, и не пожалел о нем после. Парень был хорошо подготовлен своими первыми учителями, и схватывал все на лету. Кроме того, живя в доме своего учителя, дожидаясь его возвращения с битвы, подставляя плечо усталому воину, даже просто слушая и отвечая, Танир постепенно становился ему необходим.
Две пары внимательных глаз следили за происходящим, но рейсы не вмешивались, пока не было повода, хотя взаимное притяжение учителя и ученика становилось все более заметным. Арон убедил возлюбленного, что привязанность княжича к его сыну только к лучшему. Если... или когда все раскроется, именно она сможет защитить подменыша.
Именно напарник Гаррета, купая Танира несколько лет назад, первым обнаружил знак берсерка на его бедре. Если до того момента все было сложно, то тогда стало по-настоящему опасно. Сын рейса и сам оказался волком, мало того, ему предстояло стать одним из воинской элиты. И это сводило на нет их обман, делая невозможным любые попытки выдать ребенка за предназначенного.
Впрочем, именно после этого открытия Гаррет "очнулся", вынырнув из пучины горя и тоски, в которую сам себя погрузил, оплакивая любимую. Тогда он стал больше интересоваться сыном и происходящим вокруг. Позже - радоваться первым шагам и словам, и постепенно окончательно оттаял. Но нескоро еще ответил на чувства напарника.
Арон и Гаррет рано начали воспитывать из Танира воина, и жрицы вовсе не препятствовали им в этом. Что и дало свои плоды теперь: вождь не просто интересовался юношей, но и ценил его. Будучи довольно требовательным и жестким, готовил равного себе.
Хеттвигу же близость мальчишки-рейса к его брату пришлась не по нраву. По его мнению, Ксанару не следовало держать Танира при себе, в своем доме, куда позже предстояло ввести предназначенного. Как раз ему бы и стоило уделить внимание княжичу. Однако, как думал правитель, брат так и не собирался посетить своего суженого в храме. Но вмешиваться князь не стал, ведь как раз теперь, впервые за многие годы бесконечных сражений воины Квилона смогли серьезно потеснить бестий. Словно удивительная сила Ксанара и мощь его войска возросли многократно.
Хеттвиг прислушался к мнению жрецов, считавших, что это связано со взрослением предназначенного, и не стал давить на брата. Пусть все идет своим чередом. Всего три года осталось, брак в любом случае будет заключен, значит, безумие вождю рейсов уже не грозит. Встретив свою половину, Ксанар почувствует, как тот необходим ему, почувствует, что лишь к нему стремится душа, чтобы обрести свою целостность. Иначе и быть не может. Воля Богов, создавших пару для берсерка, не допустит иного.
Князь не знал, что его младший брат уже несколько раз посещал храм тайно, даже после того, как забрал оттуда Танира и старших рейсов. Причиной тому как раз и послужило то, что княжич, как и многие вокруг него, заметил, насколько возросла его сила, при том, что прежних вспышек гнева уже нет. Как Ксанару ни хотелось сделать вид, что данный факт не связан с воспитанником храма, но игнорировать столь явный знак свыше не мог даже он.
Со временем княжич все сильнее привязывался к молодому берсерку рядом, и пусть тот, помимо силы и возрастающего умения, обладал удивительной способностью успокоить повелителя одним разговором или советом, Ксанар начал бояться, что вновь выйдет из себя и причинит вред. Поэтому снова шел в храм, к раздражавшему покорностью, робостью, постоянным молчанием, да и самим своим существованием, предназначенному. Отсутствие вспышек гнева убеждало в правильности принятого решения. Но чем дальше, тем более вождь рейсов понимал, как трудно будет ему видеть рядом с собой, в своем доме, жизни... и постели другого. Не того, кого он хотел.
Таниру исполнилось шестнадцать, настало время боевого крещения. И перед этим они снова отправились в храм Эйски.
- Ты поступила правильно, применяя свой дар к княжичу, Тания, - сказала девушке мать. - Сила исцеления в твоих руках необычна даже для нас. Лечение души даже важнее, чем телесных ран. Но зачем это?
Дочь жрицы погладила рукой амулет в виде камня на плетеном кожаном шнурке и пояснила:
- Теперь брат будет рядом с ним постоянно, а я - далеко. Это поможет сдержать зверя. Не знаю, стоит ли отдавать ему...
Даная кивнула, задумавшись о чем-то своем, но Тания вернула к себе внимание матери:
- Я все еще не могу понять: почему ты позволяешь все это? Танир - не пара княжича. Зачем эта ложь? Ты, верховная жрица, нашла бы другой способ защитить его, а так лишь подвергаешь новой опасности. Что ты задумала?
Верховная не рассердилась в ответ на дерзость, лишь улыбнулась ласково, понимающе:
- Всему свое время, дитя мое. Все разрешится в свой черед. Все мы во власти Богов, и никому не миновать своей судьбы.
Девушка упрямо сжала губы. После слов жрицы она приняла окончательное решение. Вечером того же дня закутанная в бесчисленное количество дорогих тканей фигурка вытащила тонкую ручку с зажатым в ней подарком. Под пристальным взглядом Данаи недовольный гость одел амулет на шею, чтобы удивительным образом забыть о его существовании. Это было еще одно удивительное свойство подарка, о главном же Ксанару предстояло узнать позже.
Пока грозный посетитель беседовал с жрицей Эйски, его сопровождающий тоже смог увидеться с названной сестрой. Несколько взбудораженное состояние Тании, лихорадочный блеск глаз и знакомое упрямое выражение лица настораживали ее гостя. Но в одном Танир был уверен абсолютно точно: сестра никогда не навредит ему или их отцам. Кроме того, мысли шестнадцатилетнего юноши были заняты другим, тем, чем он не мог пока поделиться с Гарретом и Ароном. Тания же, почти ровесница и подруга по детским играм, вызывала доверие, и молодой берсерк сам не заметил, как его восторженный рассказ о тренировках, оружии, доме учителя и предстоящем участии в первом сражении, перешел на самого княжича.
Тания хмурилась все сильнее, но все же смогла выдавить из себя подобие ободряющей улыбки для любимого брата.
- Он влюблен, - потрясенно прошептала она позже. - Что же будет... Нет, я все сделала верно...
Главное, спасти Танира от чудовища, живущего внутри берсерка. И как он мог полюбить такого страшного человека? Остается надеяться, что это юношеское чувство, выросшее из восхищения и преклонения перед своим учителем, со временем остынет. Тания не думала о том, что брат и сам хранит зверя внутри себя. Даже ее отец говорил о том, что берсерк в Танире не чувствуется, и вспышек ярости у него не было. Девушка очень сильно любила брата, она, не смотря на страх и неприязнь к Ксанару, даже согласилась бы заменить его в уготованной участи, нарушив планы матери, готовившей из нее новую Верховную жрицу Эйски. Увы, пол "предназначенного" известен и самому вождю, и князю, и жрецам. Но... Танир-то им и не был! И когда-нибудь это раскроется. О чем думает мать? Как защитить дорогого человека? Тания была готова на все. Для будущей жрицы она не слишком верила в милость Богов...
читать гл.7Глава 7
"Волчат" берегли: их не бросили в самое пекло прорыва. Впрочем, по большому счету, жарко было везде. Гаррет находился рядом, но не только он прикрывал сына. Отцу не пришлось краснеть за молодого рейса: Танир сражался весьма достойно, и, бывало, что и он отводил беду, прикрывая Гаррета в ответ, как и других. Когда основная масса нападавших была оттеснена, или же перебита, бестии стали исчезать при помощи магии. Ксанар мог по праву гордиться собой и своим войском: возросшая боевая мощь позволяла уже не только противостоять тварям Пустоши на равных, но и побеждать, пусть это давалось нелегко и огромной ценой. Но бестии отступали. Впервые за долгие годы рейсы могли побеждать, и, возможно впервые за все время, они смогли отодвинуть границы прорывов настолько близко к самой Пустоши. Это была еще не победа, но надежда.
Вождь довольно хлопнул ученика по плечу. Он и не сомневался в парнишке, но тот превзошел все ожидания. Действительно, берсерк, хотя сразу и не скажешь. Молод, конечно, многого не знает, и опыт бы ему не помешал. Но, тем не менее, Ксанара можно было поздравить с достойным выбором будущего наперстника.
Им предстояло возвращение в Квилон и самое печальное: проводы погибших. Танир впервые хоронил боевых товарищей, и это оказалось тяжелее любых, самых яростных сражений. Слава Богам, отец, Арон и... Ксанар не пострадали серьезно. Легкие ранения рейсов, милостью Таре, заживали быстро.
В храме Тания жадно и тревожно выслушала рассказ брата, бесконечно переспрашивая об его учителе, его поведении, и не было ли в нем чего-то необычного. Юноша отвечал рассеяно, он не понимал, чего хочет сестра, и никак не мог сосредоточиться, забыть о проводах и погребении тех, кто совсем недавно сражался плечом к плечу с ними, живыми. Наконец, дочь жрицы оставила брата в покое. Тем более, что ей снова предстояло "наряжаться" для высокого гостя.
После дни потекли за днями. Тренировки сменялись битвами, битвы - затишьем и отдыхом. Иногда они посещали храм Эйски. Порой Ксанар пропадал на какое-то время, отправляясь ко двору своего брата. А для Танира самыми дорогими становились минуты, проведенные только в двоем. Сначала молодой берсерк не мог понять, что с ним происходит, но постепенно начал осозновать то, о чем догадались уже Тания и их отцы. Это не было простое восхищение старшим, учителем или вождем. Не благодарность, не уважение, не интерес к их общению. Все это было, но и нечто гораздо большее - тоже.
Со свойственной молодости уверенностью, Танир решил для себя: это чувство - навсегда. Рейс готов был поверить, что княжич, с которым их связала беда и случайность - действительно его судьба. Пусть и не предназначенные, но они могут быть вместе, как Гаррет с Ароном. Дар сестры не даст безумию одолеть Ксанара. А сам Танир станет ему настоящей опорой во всем.
Предсказание оракула стояло между ними. Ведь берсерк - не предназначенный для такого же, как он. Если вождь узнает, что сестра Танира занимает его место, то догадается и о том, первом обмане, когда погибшую девочку из пророчества заменили совершенно другим ребенком. Единственное, что еще останавливало молодого рейса - опасение гнева княжича, стоит тому узнать правду. Иначе давно бы рассказал и об одной подмене, и о другой. Да и боялся он не за себя: ярость старшего берсерка могла обрушиться на отца, Арона, Данаю и Тани.
В то же время, даже со стороны было видно, насколько вождь благоволит к своему ученику. И это многих это беспокоило.
Приближенные из знати и жрецов нашептывали князю об опасности, которую эта связь сулила его брату, а значит, возможно и всему Квилону. У княжича есть предназначенный, и лишь соединение с ним убережет от беды. Хеттвиг хмурился и внимал советчикам. Он все чаще звал брата к себе в перерывах между сражениями под предлогом того, что по любимому дяде скучает малышка-Лелея, единственная дочь князя от рано ушедшей жены. И каждый раз напоминал ему о предсказании оракула. Осторожно пытался выведать, что у Ксанара с этим мальчишкой-рейсом и торопил, подталкивая к воспитаннику храма.
Хеттвиг не решался надавить на младшего брата сильнее. В последнее время бестии нападали отчаянно, видимо, понимая, что стремительно теряют позиции. И все же, войско успешно противостояло безжалостному противнику, отодвигая границы нашествия все дальше. Ксанар оставался спокойным и разумным, силы его и других рейсов были на высоте. И не похоже, чтобы присутствие мальчишки в доме княжича приносило вред, о котором говорили жрецы. Но это не значит, что не принесет впредь. Все-таки, возможный нарушитель спокойствия еще очень молод. Но он растет, растет быстро, и, в отличие от "невесты", рядом с Ксанаром. Становится нужным и близким.
Впрочем, на то Хеттвиг и князь, чтобы править мудро, но сильной рукой. Проблему, если она все-таки возникнет, можно будет устранить. Ради блага государства и собственного брата. От судьбы не уйдешь, и уж вождю рейсов, берсерку, отмеченному особенной милостью Белого Волка, следовало это знать.
- Не видел ли ты еще своего предназначенного, брат? - спросил Хеттвиг и в этот раз.
Ксанар сам не понимал толком, почему лжет брату, но продолжал скрывать правду. Скорее всего, потому что чувствовал: узнай князь о том, что встречи с нелепым воспитанником жриц - та самая причина благотворных изменений в состоянии вождя рейсов, то потребовал бы забрать "невесту" из храма гораздо раньше назначенного срока. А княжич не желал этого теперь гораздо сильнее, чем когда-либо прежде. И тому была причина. Но брату не следует ее знать.
- Нет, мой князь. Не время. Твари уже готовы дрогнуть...
Хеттвиг с сомнением покачал головой. Да, победы квилонского войска внушают надежду и радость, но и сколько печали приносят своими потерями. Бестии тоже теряют, и отступают все дальше, но медленно, слишком медленно, чтобы думать об окончании многолетнего противостояния. Дрогнуть... Нет, Ксанара сейчас лучше лишний раз не трогать. Скоро новое сражение, и белые волки опять идут в наступление.
Князь любовался тем, как меняется, светится радостью его брат, играя с княжной. Теперь-то грозного берсерка было не страшно оставить с ребенком. Но услышав, как Ксанар обещает племяннице познакомить ее со своим учеником, Хеттвиг снова нахмурился... Нет, не время. Новая битва с тварями уже совсем скоро. А потом он посмотрит, что это за парнишка, и решит. Ссориться с младшим братом не хотелось, они с Лелеей - единственные близкие, оставшиеся у князя. Ох, не пришлось бы устранять эту "проблему"...
Дома княжича с искренней радостью встретил любимый ученик. И это было так приятно, очень уютно и... правильно. Ксанар уже не удивлялся своим мыслям: мальчишка, которому не исполнилось и семнадцати лет, занял одно из самых важных мест в его сердце. Рядом с ним, воином, верным другом и спутником, можно было быть самим собой. Все шло легко и просто: тренировки ли, разговоры, или что другое. С ним можно было обсудить любые планы, или же, наоборот, совсем забыться, отключившись на время от сражений, бестий и долга.
И, да, он действительно рос, как заметил князь. Но по мнению Ксанара, рос слишком медленно. Или, все же, слишком быстро? Проще всего было думать о Танире, как о ребенке, своем ученике, но... уже не получалось.
Берсерк и сам не заметил, как случилось то, чего опасался его брат.
И это совсем непросто. Будь они двумя взрослыми мужчинами, с разделенным, взаимным, интересом друг к другу, и не более того, княжич и не подумал бы противиться искушению. Пусть выбор спутника жизни решен за него, пока "невеста" взрослеет, никто не осудит старшего партнера за временную связь с другим. Но сам невольный захватчик, поселившийся в сердце, тоже был еще слишком молод. Да, уже достаточно взрослый для битвы, и не только: рейсы рано взрослеют. На разницу в возрасте можно было закрыть глаза, и, честно признаться, безумно хотелось это сделать. Но...Когда Танир достигнет полного совершеннолетия, и сможет сделать выбор с полной ответственностью, сам Ксанар будет связан с другим навсегда. Слишком молод, чтобы испортить ему жизнь...
@темы: фэнтези (мое), Невеста
-
-
06.01.2014 в 09:28Спасибо за продолжение
-
-
06.01.2014 в 10:56