Автор: Светаклевер (клевер)
Фэндом: Ориджинал
Бета: Aleksis77
Персонажи (пейринг): Сай/Трэвис
Рейтинг: PG-13
Тип (категория): преслэш
Жанр: Фантастика, романтика
Песня: Русский размер - Мегабайты снов
Размер: мини
Аннотация:
Там, где кончается земля
И день горит и тает
Я умираю без тебя
И сам не замечаю....
читать
Часть 1. Чужие сны
Земля была захвачена Лиастской Империей около сорока лет назад. Казалось бы, что такое сорок лет в масштабах целой планеты, но... Изменилось все: политическая обстановка, образ жизни, управление, сами люди, их ценности и приоритеты.
Империя подчиняясь своим законам, не приветствовала бесчеловечные зверства, рабство, или геноцид. По большому счету Лиасте от Земли были нужны только ресурсы, приносящие стабильный и высокий доход. В остальном правительство, "сдавшее" свою планету, сохранило достаточную самостоятельность. Увы, такова особенность человеческого общества: самостоятельность власти постепенно приобретала форму вседозволенности. Земная "знать" открыто использовала людей неугодных, "опасных" или просто случайно попавших в эту систему в качестве рабов, в том числе, и в сфере развлечений. Впервые за несколько десятков, если не сотен лет, на планете вновь процветали проституция и торговля наркотиками.
Но самым отвратительным было даже не это. Сирены. Этот невозможный продукт генной инженерии и безумного гения получил свое название не за сходство с мифическими женщинами-птицами. Чарующим голосом твари тоже не обладали. Но они, все же, очаровывали, по-своему. Сначала их пытались назвать пчелами, но название не прижилось, хотя сами города иногда так и называли ульями.
Будучи своего рода программируемыми паразитами, гигантские черви питались за счет человеческой мыслительной энергии. И это оказался самый "дешевый" источник. Глупо считать смерти бесполезного, но быстро размножающегося скота, а все они, рано или поздно, умирали.
Отдельно располагающиеся "живые города", в которых жили подобные твари, обеспечивали их достаточным количеством "топлива", чтобы сирена-матка поддерживала жизнедеятельность рабочих. Твари были способны проникнуть внутрь земли на любую глубину. Устойчивость к высочайшим температурам, физическим и химическим воздействиям, радиации, способность работать там, где не выдерживала самая прочная аппаратура.
Сирены могли бы показаться благословением для любого мира, чьи богатства спрятаны в опасных глубинах, если бы не одно "но: их собственный источник питания. Матке не требовалось какое-то подключение к жертвам, их бессознательное состояние, либо тесный контакт. Лишь нахождение на подвластной территории, наличие подходящей умственной и желательное отсутствие физической активности. Механизмом, позволяющим добиться этого, служил вырабатываемый сиреной фермент. Действуя на человека как наркотик, фермент вызывал особое состояние сна со всплеском нейропсихической активности, яркими сновидениями-галлюцинациями "замены", последующей слабостью, апатией, а также сильнейшее привыкание и постепенное разрушение всех важнейших систем организма. Для "источника питания" это была смертельная эйфория.
Источник питания - это он. Трэвис... Неважно. Один из них, парень, идущий ко дну, глубоко увязший в "замене", и плевать, кем он был раньше. Да и память, подбрасывающая невнятные обрывки, похоже, была готова успокоиться и сдаться. "Сопротивление", "эмпат", "латентный телепат", "преступник"... уже безразлично: все эти слова перестают иметь какое-то значение, словно не о нем. Источник питания, который после разберут на запчасти. Возможно, попытаются исследовать то, что останется от его необычного, но оказавшегося бесполезным, мозга.
Трэвис не думал об этом. Парню казалось, что вне состояния "замены" он, вообще, уже не думает и оживает только в ней. И только там еще что-то осталось. Сай -его красивый, неземной, зеленоглазый мальчик. Разве наркотический бред умирающего может быть настолько реалистичен? Настолько прекрасная реальность - не в его случае. Даже если так - недостижимо, как мечта.
От парня так и веяло силой, успешностью, уверенностью в себе. Зачем такому все это дерьмо? Пока Трэвис был еще в состоянии думать об этом, он решил, что Сай вовсе не похож на зависимого от дури, а тем более, на жертву сирен. Телепат? Сам Трэв - латентный, так они говорили. Возможно ли, что "замена" активировала его способность, позволив совершиться невероятной встрече в чужих снах? Сейчас, после очередной дозы, когда мысли текут так легко, можно подумать об этом. Или поговорить. Но землянин твердо был уверен в одном: Саю, кем бы он не был, не нужно знать, что происходит с посетителем его снов. Для него скоро все закончится, и не стоит создавать проблем единственному, кто тебе дорог, это ни к чему хорошему не приведет. Уходить не страшно... почти! Даже теперь, пока помнишь, понимаешь, знаешь, что такое "навсегда".
Но это пройдет: будет тихо, спокойно и безразлично. А пока важно знать: он где-то есть - зеленоглазый, сильный, красивый, счастливый, со своей семьей, о которой упоминал с такой гордостью: родителями и малышками-сестрами, тот, у кого вся жизнь впереди. Или тот, кем сам Трэвис хотел бы быть? Тот, кого он выдумал в последней попытке защиты?
Но это - другое. Скорее, последняя возможность быть живым и нужным кому-нибудь. Стремление любить.
Это был один из довольно легких снов в самом начале. Знакомая местность: лужайка перед домом, которого в реальности давно нет, удивительно яркие краски - небо, трава, слепящее солнце, машина отца. Людей он видеть не мог, а если и пытался, то в лучшем случае, видел плоскую, "не включенную" картинку. Но, вдруг, все изменилось. Совершенно другая, как подумалось, неземная обстановка: начиная от растительности вокруг и до крупнозернистого оранжевого песка под ногами.
- Ты кто? - раздалось чуть позади.
Хотя, в полном любопытства возгласе не слышалось ничего угрожающего, Трэвис шарахнулся в сторону. И встретился взглядом с зелеными глазами незнакомца. Говорят, что глаза - это зеркало души. Чушь конечно. Но если бы это было так, то душа юноши должна быть прекрасна.
- Прости, - тут же продолжил он, впрочем, без тени раскаяния, скорее, с задорной улыбкой. - Я - Сай, и был уверен, что сплю. Похоже, кого-то занесло. А ты?
- Я? - казалось, землянин не мог понять, чего от него хотят.
- Кто ты? Тоже гуляешь по чужим снам?
Тоже? Тогда, прежде чем жалко выдавить собственное имя, Трэвису пришлось собраться с мыслями. Чужие сны... Интересное объяснение. Вот тут-то он и засомневался впервые, а после - грани сна, реальности, желаний и того, что никогда не сбудется, стирались все быстрее. Удивительно, но после следующей дозы они снова встретились. Сработала ли предложенная парнишкой формула "думай обо мне" или сам Трэв уже терял связь с реальностью? Жить в придуманном мире оказалось совсем неплохо. Сай так точно был самым лучшим, что произошло с его новым знакомым по обе стороны "замены". По установившимся с первых встреч негласным правилам, они не называли друг другу фамилий, планет, стран и городов, хотя Сай охотно говорил о своих близких, и даже его собеседник вспомнил родителей.
Усиление активности под ферментом сирен позволяло им общаться на равных, но в последнее время Трэвис лишь тут более или менее осознавал свое положение. Он понимал, что скоро умрет. Да, это было неизбежно, но именно здесь и сейчас, рядом с Саем - совершенно невыносимо. Двое, непостижимым образом встретившиеся за гранью реальности, стали друзьями. Хотя, для Трэвиса это была уже не просто дружба, а нечто гораздо большее. Яркий, близкий и "настоящий", если можно так сказать о человеке, который, возможно, лишь плод твоего воспаленного воображения. Его последний глоток жизни. Его первая... и последняя любовь...
Сай смеялся:
- У тебя есть сестры? Нет? У меня их целых три, и иногда это невыносимо. Могу поделиться!
А Трэвис не мог рассказать о том, что почти ничего не помнит о своей жизни. Кажется, родителей не стало уже давно. Но сестер в тех жалких и тусклых обрывках точно нет. Так что он не против: пусть делится - невыносимыми сестрами, о которых говорит чуть смущаясь собственной нежности и гордости семьей; эмоциями, в которых через край плещется солнце; даже этим смущением.
- Удивительно, что мы встретились так. - Сай все чаще заговаривал об этом, но не давил, чувствуя, что собеседник обходит тему и не готов обсуждать... другие варианты.
- Удивительно? Ты ведь телепат?
На что тот вскинул изумленный взгляд:
- Из нас двоих телепат только ты. Я... скорее, паразит.
Слово неприятно царапнуло по нервам. Сирены. О других паразитах пленник улья даже и подумать не мог. Вырвавшись из "замены", он отрешенно прислушивался к ощущениям собственного тела, содрогающегося в приступе желчной рвоты. Где-то на задворках проскочила мысль о том, как давно это тело в последний раз принимало пищу. Тогда Трэву еще удалось подняться и, совершив несколько простых движений, получить из дозатора безвкусный жидкий паек. Впрочем, его вкус давно уже не волновал молодого мужчину, как и многих других. Таких же, как он.
После того случая землянин все больше склонялся к тому, что "пришелец" - игра его воспаленного воображения. И в то же время, так хотелось верить в другое. Было похоже, что Сай начал что-то подозревать и беспокоиться за него.
Иногда зеленоглазый казался совсем мальчишкой, и рядом с ним Трэвис чувствовал себя стариком. Поведение парня, и прежде открытое, изменилось. Он словно стремился быть ближе, прикасаясь сначала осторожно, но все более смело, и, вместе с этим, так легко. Устанавливая грань доверия, постепенно возвращаясь к "другой возможности". Только для его визави эта возможность в любом случае оставалась невозможной.
- Сай, тебе хоть восемнадцать есть? - это после того, как невозможное создание поцеловало: легко, нежно, почти беспечно. Не замечая, как ухнуло, почти останавливаясь, сердце другого.
- Девятнадцать полных. Так что, все можно. А тебе?
Вот так, всего на три года младше, а порой, кажется - пропасть. Но все равно, никого нет дороже. Нетнетнет. Нельзя. Ангелы живут в своих заоблачных мирах, являясь только во сне, чтобы утолить боль обреченных. В чем-то жестоко беспечные, в чем-то трепетно внимательные, но правило одно: их не касается - грязь мира, чужое падение в темную бездну. Зачем Саю конченый наркоман, умирающий в плену гигантского паразита?
Правда в том, что ему хуже, дозировка фермента уже слишком высока. Все, совсем рядом. И, если он реален... не думать об этом... Пусть будет где-то солнечный и зеленоглазый, живет в чужом мире без продажного правительства, истребляющего собственных людей, рабства, наркотиков и сирен. Сейчас без дозы Трэвис просто не в состоянии сохранять ясность ума, даже Сай вспоминается с огромным трудом, размыто и мутно, остальное же вовсе не имеет значения. Но вспоминается. Увидеть бы... в последний раз... новая доза.
Любовь и надежда - до безумия сильные наркотики, настоящая отрава.
В этот раз Сай был сам на себя не похож. Слишком серьезен и явно обеспокоен, словно о чем-то догадывался. Или же случилось что-то у него самого.
- Нет. У меня - нет, - отозвался тот, продолжив после паузы. - Трэв, я хочу найти тебя, давно. Это важно. Ты - важен. Я жду, стараюсь понять тебя и быть терпеливым. Но чувствую, что упускаю что-то и понапрасну теряю время. Скажи мне!
Под пронзительным, полным мольбы и сомнения взглядом Трэвис смог лишь устало покачать головой. Землянин понадеялся, что этот жест не выдаст его обреченности. Его последняя действительность дрогнула, границы теряли свою четкость, цвета - яркость. Чужие сны тоже заканчиваются? Они впервые говорили настолько откровенно... Могли поговорить...
- Я люблю... - ослабевшим голосом. Все, что еще имеет значение.
- Я - Сай Дагмер. Делион, резиденция Гордона Дагмера, координатора, уполномоченного Империи... Запомни это... Как... найти... Где...
Любимый голос прерывался, пропадая вслед за красками придуманного мира. Забавно все вышло. Придет же на самой грани в голову такое: идеальный парень, любовь, координатор. Империю приплел, как шанс на спасение.
Среди перемешанных "картонных" картинок и глухих звуков еще угадывалось что-то непонятное, тревожащее, не дающее , наконец, заснуть спокойно и безо всякой "замены".
"...убери блок...", "...зацепка...", "...замена...", "...английский...", "...Земля...".
Женский и мужские голоса. Удивительно устроен человеческий мозг. Пытается зацепиться даже теперь, урвать хоть крохотный кусочек надежды. Но ее нет. И Трэвис без колебаний откинул в сторону весь этот бесполезный мусор.
Часть 2. Не бывает легких путей
Трэвис пришел в себя в незнакомом месте. Более того, это даже не походило на сон, если только он совсем не спятил, и начались галлюцинации. Приглушенный свет позволял рассмотреть светлые тона медицинского помещения. В пользу этого предположения говорила аппаратура, запах лекарств, а также трубка, соединенная с иглой в его вене. Бред. Кому бы понадобилось лечить расходный материал.
Мысли слегка путались, и движение, позволившее немного оглядеться вокруг, причинило сильнейшую боль. Но при всем этом состояние парня было слишком хорошим для реальности. И недостаточно - для сна.
Похоже, за Трэвисом наблюдали, так как, почти сразу же после пробуждения, в помещении, определенном, как больничная палата, появились люди. Сосредоточиться было нелегко, но зеленые глаза склонившейся над ним женщины по-настоящему потрясли. Очень яркий, нечеловеческий, скорее кошачий оттенок. И такой знакомый. У нее были глаза Сая и, при этом, серебристый оттенок волос. Версия о галлюцинациях начала казаться все более вероятной.
- Очнулся все-таки, - недовольно констатировал ее спутник. Он выглядел... опасным, пожалуй. Совсем не простым. Так сказать, "тертым".
Но хрупкая женщина шикнула на него, и мужчина послушно умолк, отодвигаясь в сторону.
- Как ты себя чувствуешь, Трэвис? - спросила она, на что пациент слегка кивнул, имея в виду, что все отлично, хотя это и было совсем не так. Но врача, а землянин решил, что серебряноволосая - врач, обмануть не удалось.
-Ну-ну, еще посмотрим. Не пытайся двигаться. Здесь кнопка вызова, если что-то понадобится. Я - Шинейд, это Сайго, мой муж. И кое-кто очень хочет тебя увидеть.
Парень не сразу уловил смысл ее слов, он слушал голос. Слушал и узнавал.
"...зафиксируйте...", "...сильнейшее истощение...", "Черт, вен совсем нет, куда колоть?!"
Видимо, он оказался прав на счет рода деятельности незнакомки. Трэвис покосился на обтянутую сухой кожей худую руку с иглой и болезненно поморщился: похоже, ей пришлось изрядно потрудиться, вытаскивая его с того света...
Это было не самое приятное чувство неловкости, зависимости, собственной слабости и никчемности, даже не перед сильным хищником, которым без сомнения являлся мужчина, одновременно похожий на бандита и военного, а перед красивой женщиной. Но его ждало еще одно испытание. "Кое-кто очень хочет тебя увидеть".
Дверь снова открылась, и зашел он.
Трэв закрыл глаза. Захотелось для надежности прикрыть их слабыми руками, свернуться в комок. Бесполезно. Прикованный к больничной постели, пациент снова поднял взгляд, жадно всматриваясь в дорогое лицо, знакомое только по снам. Ощущение нереальности, невозможности происходящего, неверия в спасение, его близости, радости, сомнений и мучительного стыда - эмоции захлестнули с головой. Какой он красивый. Все те же глаза, но волосы, казавшиеся русыми в "замене", на самом деле, серебряные, как и у Шинейд. Они с Саем, вообще, были очень похожи, хотя сын явно унаследовал многое и от отца. Оба, и это сразу бросалось в глаза, из породы хищников и победителей. Именно таким Трэвис запомнил парня в очередном, как он думал, видении.
"...не держи блок...", "...зацепка...", "...замена...", "...английский...", "...Земля...".
Бесполезный мусор чужих, придуманных слов, безжалостно отброшенный в сторону вместе с жалкими остатками надежды и воли. Угасание и покой, из которого снова вырвали звуки речи, но в этот раз совсем близкой, а не подслушанной телепатически.
"Да что здесь творится?! Это он? Сай, это он?" Темноволосый мужчина, похожий на азиата-метиса. Ярость, отвращение, жалость.
Не смотреть. Только не его жалость. Но удержаться невозможно. Серебряный ангел кивнул, стиснув зубы и чуть отведя взгляд. Азиат замер на мгновение, как теперь понял Трэвис, решая, как удобнее взять тот полутруп, которым он был, и не навредить сильнее. После пленника ожидало падение в бездну, от которого все внутренности скрутило узлом, и темнота, иногда разбиваемая вспышками света и голосами. Тогда он и не думал о спасении. Чужие не могли попасть на территорию улья. Никто бы не смог. А они...давно уже забыли значение слов "сопротивление" и "свобода"...
Землянин подумал о том, как он выглядит в глазах парня. Отвратительная слабость.
Неужели, это было правдой? Знакомый и чужие голоса, падение в пропасть, свобода. Но как? Кто - эти люди, способные и совершившие невозможное? Ради него? Разве в Трэвисе Бекере осталось что-то такое, да и было ли оно когда? Ему никогда не отплатить своим спасителям в полной мере. Но разочарование Сая - по-настоящему невыносимо.
Истощенный мужчина с трудом, но все-таки смог поднять свободную руку, закрывая ладонью лицо. Сай, непривычно тихий и молчаливый, опустился рядом, коснулся тонких пальцев, обтянутых посеревшей кожей, но не убрал руку Трэвиса, оставляя выбор ему.
Шинейд потянула мужа прочь из лазарета. Сайго выглядел недовольным, но не возражал: им не мешало поговорить.
Мужчина не стеснялся открыто выражать свое недовольство:
- Скоро дрянь, которой ты его поддерживала все это время, перестанет действовать. Да, истощение уже не настолько сильное, и этот парень хотя и медленно, но идет
на поправку. Но, Шин, все еще плохо. У него начнется ломка. Физическая, с болью и судорогами, психологическая, когда он будет ненавидеть всех вокруг и мечтать вернуться в тот ад. Он не просто истощен - все системы в ужасном состоянии. Застарелые повреждения и шрамы. Парень долго сидел на отраве, но, похоже, и до этого жизнь его хорошо отпинала. Неизвестно, какой еще "багаж" тянется за ним! Я не хочу этого для нашего сына, а ты?
- Послушай, - вздохнула его жена. - В чем-то ты прав, но... Да, может, Трэвис - преступник. Или "борец за свободу", в любом случае, ему пришлось тяжело и он в опасности. Тяжело зависимый и полуживой. Да, проблем еще будет много, как ты и сказал. Но... этот парень стал важным человеком для Сая. Они могут стать любовниками, или же пройдут это, чтобы стать друзьями. Или и вовсе навсегда разойтись в разные стороны. Но сейчас - это важно. Он важен, со своей болезнью, зависимостью, шрамами и прочим "багажом". И это уже причина для нас всех. Мы ведь семья? Будем преодолевать. К тому же, не в первый раз.
- С этой семьей - далеко не в последний, - по бурчанию полукровки можно было догадаться, что он уступает. После стольких лет Шинейд знала Сайго очень хорошо.
- Но мне все еще кажется, - продолжил ее муж, - что самым легким путем было бы выбросить эту проблему в шлюз еще на корабле, куда его притащил твой братец.
- Ну, это ведь Сай его втянул, - усмехнулась женщина. - Легкий путь, говоришь? Пожалуй, так. В этом мире бывают легкие пути. Например, для меня - добить тебя при нашей первой встрече, да? Для тебя - остановить меня по-другому в нашу встречу вторую, когда я шла убивать твоего хозяина. Это был легкий путь: так и сидел бы у ног Императора.
- Твои ноги понравились мне больше, - фыркнул Сайго, давно привыкший не поддаваться на провокации жены.
Но Шин решила надавить до конца, собственно, они частенько испытывали друг друга на прочность, и продолжила:
- Смириться с тем, что ты не вернешься... Но я пошла к отцу, умоляла, угрожала. Сдала ему Эви и Сетсу... Миюки... И ты вернулся... со шрамами и "багажом"... Или молоденькая девчонка из Вирии, вынужденная продавать себя за гроши и забеременевшая от одного из многочисленных клиентов. У нее ведь тоже был более легкий путь?
Вириец помрачнел. Когда-то он презирал мать за ее слабость, постыдное занятие, грязные бараки, за то, как началась его жизнь. И лишь годы спустя смог посмотреть на то, что сделала ради него эта женщина, по-другому.
Супруга поспешила сменить тему:
- Сет уже говорил с родителями.
- И Миюки?..
- Была расстроена новостями с родины. Сказала, что слишком стара для революций. Правда, отец при этом явно забеспокоился. Он свяжется с Императором. Но... Сам понимаешь, Дарис - не его отец. Талион, несмотря на желание уничтожать миры ради своей цели, не опустился бы до подобной мерзости. Для его сына главное - прибыль и власть. Будем надеяться, что все получится. У Миюки - свои ходы, и отец занимает не последнее место. В любом случае, что-нибудь придумаем еще.
После этих слов Сайго уставился на женщину с нескрываемым подозрением, и Шинейд использовала очередной отвлекающий маневр:
- Кстати, с тебя доклад о нашей спасательной миссии отцу. И не спорь: мне еще перед Эви ответ держать, за то, что втянули его обожаемого Сетсу в столь опасное дело!
Выбирая между Гордоном и его старшим сыном, Сайго предпочел бы... радиоактивную тварь из катакомб, но, увы.
Сразу после его ухода, Шинейд пришлось ответить на сигнал интеркома:
- Эви, прости, милый, я ужасно занята. У меня тяжелый пациент.И девочки на днях возвращаются... Поговори с Сайго: он как раз у отца.
Нет, не подлость, и не месть. Пусть будут в тонусе. Кроме того, при необходимости они вполне способны успешно работать вместе. И, судя по всему, это умение понадобится совсем скоро.
Затем дочь координатора перевела взгляд на монитор, и включила звук. Она старалась не "подключаться" к сознанию сына без особой надобности, давая больше личной свободы своим детям. Но оставались другие, технические методы.
Сын рассказывал Трэвису о том, что из "улья" того вытащил его дядя, поскольку корабль в целях безопасности находился на орбите в торговой зоне, а самому Саю, и даже его матери подобные перемещения не под силу. Больной сосредоточенно слушал, о "прыгунах", телепатах, модификациях и способностях.
По другую сторону экрана его врач и мать самого близкого теперь человека с облегчением наблюдала, как интерес вытесняет апатию и образовавшееся было между ними напряжение. Это только начало. Уже появляется воля и желание жить. Предстоит нелегкий путь, прежде всего, для самого Трэвиса, но и для того, кто решил разделить его - тоже. Вместе они должны справиться. Они же семья.
- Мы найдем способ это остановить! - запальчиво обещал Сай.
Его собеседник, или, скорее, пока слушатель, слабо покачал головой.
Опрометчиво... Опасно... Но... Шинейд подумала о сыне, его друге, о Миюки, уроженке Земли, и Сетсу, увидевшем, что происходит на прародине своими глазами, о людях на Земле. Она вовсе не считала себя идеалисткой, готовой спасти весь мир, но подобная мерзость не имела права на существование. И, если это затрагивает дорогих людей, чужие миры становятся близкими. С того самого момента, как в нашей жизни появляются такие люди, больше не существует легких путей. Есть ли верный?
- Мы найдем его, Сай. Я обещаю...
Примечания от меня
1) Планировался слэш, но вышло по-другому, сама ситуация полезла на первое место, вперед отношений двух парней. Появился джен и гет.
2) Поскольку фест сделали открытым, а не анонимным, то, когда один из первоначальных ГГ запросился в родственники к моим героям, не стала ему отказывать
3) Меня в последнее время тянет на "пи**ец Земле". К чему бы это?!