31.10.2014 в 18:09

Пишет  Чудов@:

Репост

31.10.2014 в 17:58

Пишет  ЛЮСЯ69:

поддержите!

31.10.2014 в 17:47

Пишет  Мива:

31.10.2014 в 16:57

Пишет  helena_eva:

Подпишите, пожалуйста

31.10.2014 в 16:21

Пишет  Жменька Я:

Просьба подписать

31.10.2014 в 11:40

Пишет  Maxim in love:

репост

31.10.2014 в 10:53

Пишет  Снарк:

31.10.2014 в 08:04

Пишет  Svengaly:

Запрет притравочных станций
Есть много притравочных станций в России, где содержащиеся в неволе дикие животные становятся жертвами жестокости. Их кусают и рвут охотничьи собаки за деньги, заплаченные их владельцами. Травля является своего рода бизнесом. Лисы , медведи, еноты , волки, кабаны , барсуки , белки, зайцы , куницы и их детёныши используются для притравки. Федеральное законодательство позволяет обучение на живых животных круглый год, и не считается с биологической природой живых существ.



Они живут в аду. Они содержатся в тесных, грязных клетках , полных экскрементов . Клетки настолько малы, что животные могут едва шевелиться или изменить положение. Они настолько голодны, что у них нет сил, чтобы защитить себя от собак. Они покидают клетки только для того, чтобы быть укушенным или чтобы их терзали собаки. Если они ранены или искалечены , за ними не ухаживают, но используют для обучения собак снова и снова , пока они не умрут от ран.
Для притравки на этих "станциях" используют также бездомных котят и щенков.
Этот "обучающий" садизм рекламируется на сайтах и в печати.
Чем агрессивнее и злее собака, тем более ценной она является и используется для разведения. Охотники проводят соревнования среди охотничьих собак , где животных травят в течение нескольких дней.
Подпишите, спасите им жизнь!
(P. S. Мы прикрепили одни из самых безобидных картинок, что бы не травмировать психику читателей. Поэтому просьба делать максимальный репост. Что бы о это смогли узнать, как можно больше людей. Узнать и подписать.)"

Петиция: www.change.org/p/stop-cruel-animal-baiting-%D0%...

ПРОШУ РАСПРОСТРАНЯТЬ!

@темы: жизнь

---

31.10.2014 в 13:10

Пишет  Чудов@:

Репост

31.10.2014 в 12:55

Пишет  A.Raff:

Хелп. Подростку. Попросили запостить. Репост приветствуется.
И не только хелп, но и огласка, я прочитала - это страшно. И с мальчиком. Беда. Страшно. И сама история. Тем, кто виноват, привычно плевать, они просто вычеркнули сие из головы за ненадобностью. Нет, случай с Максимом - не единичный. Подобного - много. И это пипец, дамы-господа. Когда мальчику этого государства надо типа в армию - государство роет копытом землю, напоминая ему о, якобы, долге и считает, что имеет на него - 18-летнего - какие-то права. А когда пострадавшему мальчику нужна помощь или когда требуется наказать тех, кто сломал мальчику жизнь, государство говорит "данунафиг, не мои проблемы, не стоял бы под воротами, сам виноват... не государственное дело заниматься конкретным мальчиком, у нам расширение территорий и геополитика" И после такого, знаете ли, я, например, четко понимаю, что никаких, никаких прав на моих детей государство не имеет. Просто прочитайте про Максима... пусть даже он не один такой. И - спасибо за репост.
Ссылки.
iriski-na.livejournal.com/12171.html
верхний пост
vk.com/id234271814

@темы: жизнь

---

Ваш спутник на Балу Монстров

@темы: болталка, тесты

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Лаконичный гороскоп в котах

@темы: болталка

---

Получить свое послание

@темы: болталка, тесты

---

20.10.2014 в 07:15

Пишет  СОО Слэш и гей тематики.:

НОВОГОДНЯЯ ВЫСТАВКА -СТАРТ!
Опыт прошлого года показал что тема эта до сих пор будоражит читателей, а выставка лучше конкурсов и авторы с удовольствием принимают в ней участие.

ПРАВИЛА ОСТАЮТСЯ ПРЕЖНИМИ. ЗАЯВКИ ПИШУТСЯ ПО ТЕМ ЖЕ ПРАВИЛАМ, ЧТО И В ПРОШЛОМ ГОДУ.
Подсказки по заявкам и их оформлением есть у нас в разделе
" "РАБОТЫ ПО ЗАЯВКАМ" ".
Разница лишь в том, что Новогодние заявки и работы выкладываются в разделах
"ВЫСТАВКИ"
Работы вы можете выставить как законченные, так и в процессе.
Раздел НОВОГОДНИЕ ЗАЯВКИ для читателей,
желающих разместить свою идею для произведений.Но это не значит,
что работы пишутся только по заявкам.Авторы так же могут размещать
тексты выполненные не по заявкам.Не запрещена параллельная публикация
на других ресурсах. Единственное правило- это рассказ должен быть новым,
не опубликованным на других ресурсах в прошлые года. Если работа выполнена по заявке,
укажите автора заявки и скопируйте в шапку саму заявку. Ждем от авторов новых работ
. Вдохновения вам,наши дорогие авторы!!

ЗАЯВКИ ВЫКЛАДЫВАЕМ УЖЕ СЕЙЧАС И ДО 1 января!
РАБОТЫ ВЫКЛАДЫВАЕМ С 1 ДЕКАБРЯ И ПО ...(пока не напишите, только не тяните до следущего Нового года)

ПЕРЕПОСТ ПРИВЕТСТВУЕТСЯ!!!!

---

Урряя!

Возвращается моя любимая бета aleksis77. Ура! Будет правиться все безобразие))

@темы: болталка

---

Невеста. 15 глава

Выкинуло с ФБ. Не знаю, загрузилось ли, пусть будет здесь. Хотя я мечтаю записи в порядок в дневе привести. Но это потом))
Пока Шутар и его защитники готовились к новому противостоянию, его князья решали вопрос о союзе с бестиями, сами степняки тоже не теряли времени даром. Донесения о собиравшемся в приграничье бесчисленном войске заставляли беспокоиться, не зря о кочевниках говорилось, что края им нет. Хеттвиг все еще надеялся заручиться поддержкой соседей, ведь надеяться на то, что "саранча" остановится на Шутаре, глупо. В ожидании трудного времени князь не жалел ни себя, ни других, и тем более, брата-военачальника, на чьи плечи итак легла основная тяжесть подготовки рейсов к войне. Ожидая нападения в любой момент и понимая, насколько рейсы не готовы к нему сейчас, Ксанар также полностью выкладывался сам и требовал почти невозможного от своих волков. Отдыхал вождь лишь дома, рядом с Таниром. Молодой волк теперь сопровождал своего наставника почти всегда и везде, и Ксанару часто казалось, что одно его присутствие придает сил и уверенности в успешном исходе. Но только дома, наедине с возлюбленным княжич мог расслабиться, снять с себя невероятное напряжение последних дней. Лишь здесь и с ним он был не вождем и воином, а любящим и любимым мужчиной.

Теперь его же Хеттвиг отправлял в качестве посла в соседний с Шутаром Тосон, надеясь на заключение еще одного воинского союза, на этот раз с людьми. Хотя Тайши и не отказал мужу, отправив послание в Пустошь, доверия к бестиям не было. Сам Ксанар хмурился, не слишком надеясь на помощь соседей, но с князем не спорил. Пусть это лишь вероятная, но все же возможность. При этом Хеттвиг неожиданно и категорично потребовал от брата, подбиравшего сопровождение из лучших своих воинов, оставить в Квилоне его несовершеннолетнего любовника. Этим князь помимо самого запрета давал понять, что отношения двоих берсерков не укрылись от его внимания и он по-прежнему не одобряет их. Он же напомнил вождю рейсов о долге, и что в преддверии ожидающих их страну испытаний этот долг еще более важен, чем прежде. И что привязанность к мальчишке в свете всего этого - совершенно лишнее и опасное явление, особенно, если это "не просто привязанность". Хеттвиг словно видел Ксанара насквозь.

Тот и не спорил. Он и сам не желал брать юношу с собой, хотя разлука и обещала быть тяжелой. Но брат прав: и непросто, и опасно. Опасен этот путь, опасна все нарастающая зависимость и неспособность отказаться от близости. И сам княжич может представлять опасность для того, кого полюбил на беду. Он - зверь, это плата за силу, самую невероятную даже для белых волков за многие годы и века, нечеловеческую силу, позволяющую Ксанару не только сражаться и побеждать, но и вести за собой. Предназначенные, в которых он так не хотел верить прежде, но был вынужден поверить благодаря воспитаннику храма, единственное спасение для таких "зверей". Если бы не тот мальчишка, вызывающий неприятие неизбежностью их связи, да одним своим существованием, то подбиравшееся все ближе безумие поглотило берсерка. Княжич помнил тот день, когда впервые пришел в храм, увидеть "невесту". Тогда-то все и изменилось, пусть и было осознано позднее. Закутанный в дорогую ткань мальчишка был необходим, это понимал разум Ксанара, но сердце кричало совсем о другом. Любил он другого.

Распоряжение остаться в Квилоне Танир встретил на удивление спокойно, а ведь старший берсерк был готов его убеждать и даже приказать.
- Хорошо, - и позволил себе всего один тихий вздох, даже не выражение недовольства, заставляя своего княжича задуматься.
Ксанару вдруг вспомнился их последний совместный визит в храм, оставивший неприятный осадок на душе. Поговорив с Данаей и обсудив с ней все, что хотел, берсерк не обнаружил ожидающего его волчонка и отправился на его поиски, вместо того, чтобы ждать. Никто из встреченных жриц не посмел остановить княжича, а стражей во внутренней части не было. Ксанар шел, словно ведомый чутьем зверя, будто что-то внутри него знало, где волк найдет свою пропажу, и это чутье не подвело. В одном из коридоров княжич увидел Танира, тепло прощавшегося с юной красивой жрицей.

Девушка приобнимала рейса и потрепала его по щеке. Ни в их объятиях, ни в этом жесте не было никакого намека на страсть. Все выглядело настолько невинным и дружеским, что княжич сам устыдился собственного порыва вмешаться и оторвать их друг от друга. Не было страсти, но была нежность, а Ксанар и не знал, хотя и догадывался, что у его возлюбленного есть кто-то настолько близкий в храме, в котором он вырос. Но мысль не успела развиться, будучи сбита пойманным цепким взглядом жрицы. Оказавшаяся дочерью Данаи девушка производила на княжича не самое лучшее впечатление, он и сам не мог понять, почему. Красивая, очевидно умная и совсем непростая, такая, что сразу вспомнились слова ее матери о том, что Эйске нужна лучшая из них. И при этом она вызывала внутреннее напряжение. Чувствовалась какая-то странность, неправильность. Девушка не понравилась, просто безотчетно не понравилась вождю рейсов. Но была любима Таниром, именно это прозвучало в его словах, наполненных нежностью и гордостью одновременно:
- Это Тания, моя сестра!

Ксанар еще долго держал в памяти странную встречу, но не донимал любимого излишними вопросами, полагая, что они могут оказаться неприятными. Их итак ожидало не самое легкое время, да еще и разлука теперь, когда и без того краткий отпущенный влюбленным срок стремился к окончанию. И княжич ожидал от своего упрямого и неугомонного ученика споров, несогласия, даже гнева и обиды, но не этого спокойного, пусть и наполненного потаенным сожалением "хорошо". Расставаться - вовсе не хорошо, они оба это понимали. А Ксанар еще не мог никак избавиться от дурного предчувствия, основанного на недоверии к соседям, еще и поэтому он легко согласился с приказом князя. Но почему так же легко согласился его волчонок? И о чем он говорил со своей "сестрой" в храме?

Но Танир не позволил подозрительности и недобрым мыслям захватить мужчину целиком.
- У нас есть еще целая ночь, - обезоруживающе улыбнулся юноша, - мы же не будем тратить время зря?
- Разве время вместе - это зря? - поддразнил княжич, чье напряжение оказалось скрытым за внешней легкостью разговора. Это правильное решение, расставаться с самым дорогим нужно так: нежно, страстно, на легкой и любящей ноте, не поселив лишней тяжести в сердце и зная, надеясь на новую встречу.
- Я покажу тебе, что значит не зря, - молодой берсерк и впрямь не терял времени, стягивая одежду со своего взрослого любовника.
- Я взрастил монстра! - "ужаснулся" Ксанар.
- Да, - коварно усмехнулся Танир, продолжая раздевать охотно помогающего ему мужчину, - взрастил, воспитал, а теперь не забывай покормить, пока монстр тебя не съел!
- Развратное чудовище, - выдохнул княжич ему в губы, прежде, чем жадно поцеловать.

Одежду юноши они срывали уже лихорадочно и в четыре руки. И все, дальше стало не до разговоров. Лишь шорох сминаемой ткани, стоны, невнятные выражения восторга и неземного удовольствия, влажные шлепки плоти о плоть. Ксанар с нескрываемым удовольствием "исследовал" уже такое знакомое и бесконечно желанное тело взглядом, затем и руками, то дразня легкими прикосновениями, то лаская по-настоящему, бесстыдно и жадно оглаживая, доводя до изнеможения умелыми движениями рук, проникая внутрь, зацеловывая и заласкивая до одурения. Его волчонок не отставал, в постели он не терял своей дерзости и не только охотно отзывался на ласку, но и перехватывал инициативу, становясь ненасытным, страстным и самым прекрасным любовником, которого Ксанар только знал.

Такими были они оба, ненасытные и счастливые, до тех пор, пока не вытянулись рядом в изнеможении. Танир по своей неизменной привычке - на боку и закинув ногу сверху на ноги любимого мужчины, а руку перекинув через его грудь.
- Поймал, - пьяно от испытанного наслаждения пробормотал он. - Не хочу отпускать...
И уснул с легкостью и безмятежностью юности, которой так не хватало сейчас Ксанару. Он тоже не хотел, но похоже, оракул был прав: в жизни есть вещи неизбежные. Предназначенные.

@темы: невеста

---

Летний поцелуй. Автор: К.А.Н.

И вот эта легкая, летняя и обещающая счастье история с посвящением. Огромное спасибо КАН! разрешение получено) И я за нее голосовала)

Автор: К.А.Н.
Фэндом: Ориджиналы
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Флафф, Повседневность
Размер: Драббл
Статус: закончен
Посвящение: Светлана Клевер
Публикация на других ресурсах: нельзя
Примечания автора:
писалось на фест СОО Беспределье - Как я провел лето
Описание:
Для меня это лето было просто нет слов каким классным, но об этом я никому не расскажу. Нужно держать слово. А слово, данное Егору, я обязательно сдержу. Ведь лето у нас было одно на двоих.

Летний поцелуй

- Вас­не­цов! Мо­жет, все-та­ки ты уже бу­дешь пи­сать в сво­ей тет­ра­ди, а не свер­лить за­тылок Про­хоро­ва? Ты в его го­лове уже ды­ру сво­им взгля­дом про­жег! - воз­му­щалась жен­щи­на в воз­расте, скрес­тив ру­ки на гру­ди.
- Ни­чего по­доб­но­го, Ла­риса Ни­кола­ев­на, - оби­жен­но про­бор­мо­тал се­бе под нос тот са­мый Вас­не­цов, ут­кнув­шись в свою тет­радь.

Па­вел вздох­нул и пос­мотрел в ок­но, бла­го он си­дел ря­дом и мог спо­кой­но со­зер­цать то, что тво­рилось на ули­це. Но еще од­но за­меча­ние в его сто­рону, и юно­ша сно­ва ус­та­вил­ся в свой чис­тый тет­радный лист в ли­ней­ку. Вдруг по­дума­лось о том, по­чему им, шес­тнад­ца­тилет­ним пар­ням и де­вуш­кам за­дали та­кое не­лепое за­дание? На­писать со­чине­ние о том, как они про­вели ле­то. Они, что ма­лолет­ки ка­кие-то пи­сать о том, что и как они тво­рили в свои за­кон­ные ка­нику­лы? Глу­пость ка­кая-то и толь­ко!

Паш­ка по­сопел нем­но­го, но все рав­но стал что-то ца­рапать в сво­ей тет­радке. Нуж­но при­думы­вать, а что ос­та­ет­ся де­лать?! Не рас­ска­зывать же прав­ду о том, что он вмес­те с тем са­мым Про­хоро­вым Его­ром чу­дили.

Гу­бы са­ми рас­тя­нулись в глу­пой улыб­ке, от­че­го Паш­ка толь­ко и прик­рыл рот ру­кой, что­бы ее ник­то не уви­дел, а то воп­ро­сов по­том не обе­решь­ся. Вон, нап­ри­мер, уже Уша­ков вов­сю гла­зе­ет, и по не­му вид­но, что у не­го язык так и че­шет­ся спро­сить, че­го это он лы­бит­ся. Но по­давив свое же­лание так си­деть с улыб­кой на гу­бах, он и даль­ше стал вы­думы­вать свое «ве­селое» ле­то.

Хо­тя по­ез­дка с Его­ром за го­род на нес­коль­ко дней на мо­тоцик­ле, пусть и стар­ший брат дру­га был за ру­лем, чем не ве­селое ле­то? А даль­ней­шие их прик­лю­чения? Не­боль­шое озе­ро с теп­лой во­дич­кой, за­каты, рас­све­ты - это ли не от­дых?

Паш­ка до сих пор по­нять не мог, как его мать от­пусти­ла. Но вспом­нив ее сло­ва о том, «ка­кой все-та­ки Егор­ка хо­роший маль­чик, так здо­рово, что вы с ним друзья-при­яте­ли», Вас­не­цова неп­ре­мен­но про­бива­ло на смех. Ну, не мог он не сме­ять­ся, так как хо­рошим маль­чи­ком Про­хоро­ва труд­но бы­ло наз­вать в лю­бом слу­чае. Бла­го друзья зна­ли Его­ра дос­та­точ­но хо­рошо, что­бы не вы­давать всю его под­но­гот­ную. От­личник, да! Спорт­смен, без сом­не­ний! А ру­гать­ся ма­том без ро­дите­лей, де­боши­рить без них же, ник­то не зап­ре­щал, так что Егор мог от­ве­сить та­ких лю­лей, что од­нознач­но не по­зави­ду­ешь обид­чи­ку. Ес­ли, ко­неч­но, поб­ли­зос­ти не бы­ло Ки­рил­ла, стар­ше­го бра­та Его­ра. Но тот был со сво­ими друзь­ями, по­это­му на мел­ко­ту, как под­ка­лывал их Ки­рилл, ник­то из взрос­лых пар­ней не об­ра­щал вни­мания. Ес­ли толь­ко те не выт­во­ряли что-ни­будь эда­кое.

Толь­ко вот ни Паш­ка, ни Егор не со­бира­лись прос­то так от­си­живать­ся под над­зо­ром бра­та. Они поп­росту сбе­жали сна­чала на озе­ро, что­бы поп­ла­вать на не­боль­шие дис­танции, как сле­ду­ет по­нырять, по­лежать на теп­лом пес­ке, а по­том рва­нуть в лес, прос­то так. Что­бы им ник­то не ме­шал. Они ре­шили по­гулять. А Паш­ке к то­му же так хо­телось кое-что рас­ска­зать Его­ру. Толь­ко бы­ли не­кото­рые сом­не­ния, но пе­реси­лив се­бя, па­рень все же ре­шил­ся. Егор да­же оза­дачил­ся нем­но­го, ког­да Паш­ка рез­ко ос­та­новил­ся, а по­том ни с то­го ни с се­го при­кос­нулся сво­ими гу­бами к его гу­бам.

Сна­чала у Про­хоро­ва был шок. По­том он вы­тара­щил­ся на дру­га ог­ромным ка­рими гла­зища­ми, за­тем мор­гнул, а в даль­ней­шем прос­то от­тол­кнул те­перь уже не ожи­да­юще­го та­кого по­веде­ния Паш­ку. Он-то ду­мал, раз­мечтал­ся, по­это­му единс­твен­ным же­лани­ем бы­ло - стук­нуть се­бе по го­лове чем-ни­будь тя­желым. Паш­ка ко­со пос­мотрел в сто­рону де­рева, но че­го-че­го он не ожи­дал еще боль­ше, так это то, что его по­тянут за за­пястье к се­бе, и са­ми приль­нут к те­лу, про­шеп­тав ох­рипшим го­лосом:

- А я и не ду­мал, Паш­ка, что ты та­кой сме­лый... - а даль­ше...

- Вас­не­цов! - па­рень вздрог­нул, ус­лы­шав гроз­ный го­лос Ла­рисы Ни­кола­ев­ны, ко­торая сто­яла воз­ле его пар­ты, все так­же скрес­тив ру­ки на гру­ди, и под­нял на нее ни­чего не по­нима­ющие гла­за. - Те­бе нуж­но осо­бое приг­ла­шение? - он оки­нул клас­сный ка­бинет бег­лым взгля­дом, убе­див­шись в том, что он опять так ув­лекся сво­ими лет­ни­ми вос­по­мина­ни­ями, что про­пус­тил зво­нок. В ка­бине­те не бы­ло ни еди­ного че­лове­ка. - Я жду. От­да­вай тет­радь и мо­жешь быть сво­боден.

Па­рень вздох­нул, но все же сде­лал так, как ему ве­лели. Жен­щи­на заб­ра­ла его со­чине­ние, по­дож­да­ла, по­ка он со­берет свои ве­щи, и они вмес­те выш­ли из ка­бине­та, ко­торый зак­ры­ли на ключ.

Паш­ка толь­ко го­ловой по­качал. Вот всег­да так, он вы­пада­ет из ре­аль­нос­ти, а его ждут. Вот как сей­час, нап­ри­мер, Егор сто­ял, под­пи­рая стен­ку пле­чом, раз­гля­дывая его с улыб­кой. Но Вас­не­цов ре­шил сде­лать неп­ри­нуж­денный вид, по­жав пле­чами, да ска­зав па­ру слов:

- Да-да, я в кур­се. Я меч­та­тель и ро­ман­тик. Ты мне уже это го­ворил сот­ню раз. К то­му же я...

- Ты вновь вспо­минал наш пер­вый по­целуй? - Егор приб­ли­зил­ся на та­кое опас­ное рас­сто­яние, от­че­го у Па­ши да­же му­раш­ки по те­лу про­бежа­ли, а тот лишь хмык­нул се­бе под нос, ви­дя ре­ак­цию дру­га. - Кста­ти, я то­же его вспо­минаю и ду­маю, что та­кого пер­во­го и лет­не­го по­целуя у нас уже не бу­дет.

- За­то бу­дут сле­ду­ющие, ведь так?! - то ли спро­сил, то ли сде­лал ут­вер­жде­ние Паш­ка, схва­тив Его­ра за ру­кав тол­стов­ки, по­тащив за со­бой ку­да-то.

«И то вер­но», - улы­бал­ся Егор, бе­жав со всех ног и не пос­пе­вая за дру­гом. - «Сле­ду­ющие обя­затель­но бу­дут. И не толь­ко ле­том».

Но са­мое пер­вое ле­то вдво­ем бу­дет вспо­минать­ся раз за ра­зом. Та­кое не за­быва­ет­ся, да­же ес­ли Егор с Паш­кой за­хотят это сде­лать...

@темы: не мое, подарки

---

Билет. Автор: ice-linx

И в этой пронизанной надеждой на лучшее истории стоит посвящение мне. Приятно)) Спасибо, Айс!

Максим сошел с поезда на маленькой станции. Сойдя на перрон, он огляделся. За прошедшие годы, в его отсутствие, здесь почти ничего не изменилось. Разве что маленький домик, изображающий собой здание вокзала, еще сильнее обветшал. А в обрамлении серого августовского неба, больше подходящего осени, все выглядело еще тоскливее, чем было на самом деле.
Парень обошел здание и, выйдя к старой проселочной дороге, размял плечи, поправив лямки рюкзака, и глубоко вдохнул-выдохнул. До деревни, в которую он стремился попасть, нужно было чесать пехом еще километров шесть-семь. Причем только два из них по открытому пространству, остальные же проходили сквозь глухой лес.
Максим еще раз поправил лямки рюкзака, зачем-то подпрыгнул пару раз на месте, тяжело выдохнул и сделал первый шаг в прошлое.
Шагал он легко и довольно быстро отмахал те километры открытого пространства, что шли среди заброшенных, когда-то окультуренных полей. На минуту остановившись у начала леса, он огляделся. Вокруг было безлюдно, что, впрочем, было совсем не удивительно. Кто там остался-то, в той деревне? пять или шесть стариков, одним из которых был его дед. Остальные уже покинули этот некогда гостеприимный край. Когда-то их деревня гордо звалась поселком городского типа и в ней кипела жизнь. Все закончилось внезапно, по крайней мере, так казалось Максиму. В один далеко не прекрасный день… Кажется, именно в тот, когда и закончилось его беззаботное детство. Некогда шумный и многолюдный поселок, словно получив проклятие, вымер в считанные месяцы. Все разъехались, кто в ближайший город, а кто-то, как семья Максима, подальше отсюда. Наверное, так совпало, но все же… Все это случилось сразу после гибели его лучшего друга…
Максим тряхнул головой, отгоняя нахлынувшие внезапно воспоминания. Ни к чему все это. Он от души зевнул, одновременно зацепляя большими пальцами рук лямки рюкзака, и пошагал по еле заметной натоптанной дороге по лесу.
Пройдя не больше полукилометра, он вдруг увидел шлагбаум и будку, больше похожую на киоск. Он подошел к постройке и негромко постучал в окошко.
- Ну чо надо? – хриплым голосом возопила высунувшаяся из моментально открытого на стук окна голова…э-э-э, кого-то непонятного на первый взгляд. На второй взгляд это растрепанное нечто было больше похоже на женщину немного за сорок. Растрепанную и не совсем ухоженную.
Максим застыл, пытаясь подобрать слова.
- Чо, завис, болезный? – так же хрипло, при этом еще и что-то жуя, переспросила… женщина. – Хде у тебя там кнопочка ресет, давай нажму, - и загоготала.
- А вы кто? – не нашел, что спросить чего поумнее парень.
- Ну так это… Контролер я, - продолжая жевать, видимо жвачку, с бесхитростным лицом ответила женщина. – И билетер, - добила она растерянного парня.
- Мнэ…ааа… что вы контролируете?
- Парень, да ты точно головой где-то ударился, - с явной жалостью в голосе произнесла тетка. – Ты шлагбаум видишь? – дождавшись согласного кивка, она продолжила: - Вот его и контролирую.
- А зачем? Там же никого нет, только деревня и в ней несколько человек, - наконец отмер Максим.
- До деревни, милок, еще дойти надо. А для этого лучше взять билет, - обстоятельно, словно малому ребенку, стала объяснять ему женщина, в какой-то момент успевшая уже покрыть голову платком и даже сделать впереди узелок, кокетливо махавший уголками, будто крылышками.
- Би-билет? – выдавил из себя обалдевший Максим.
- Вот, - она высунула руку, указательным пальцем тыкнув в бумажку, висевшую рядом с окошком. – Читай.
«Билеты выдаются один раз в одни руки.
Детство – 1 штука, Юность – 1 штука.Цена билетов сообразна запросу и обстоятельствам посещения».
- Это шутка такая, - вдруг ухмыльнулся Максим. – Вы меня дурите, да?
- Ой, это уж как захочешь, мил человек, - пожала плечами женщина. – Берешь, нет?
- А давайте, - залихватски махнул рукой Максим. – Мне один в детство.
- Держи. Только эта... Запомни, он сам решает сколько ему действовать... - ему почти моментально вручили прямоугольную картонку, на которой переливающимися буквами было написано всего одно слово «Детство». Парень заворожено понаблюдал за переливами красок, а затем, подняв голову, спросил:
- А ско… - и замолчал. Вокруг было пусто. То есть абсолютно пусто, кроме леса, широкой тропы, ведущей дальше, и его самого – никого и ничего. О произошедшем только что с ним, можно было бы подумать – глюк, мираж, но кусочек картонки в руках подтверждал – реальность. Странная, нелепая, но реальность. Максим хмыкнул, засунул билет в нагрудный карман куртки и продолжил путь, что-то бурча себе под нос и время от времени похрюкивая от накатывавшего смеха.
Остановился он лишь на разветвлении тропы. Широкая часть вела вперед, к деревне. А вот более тонкая, почти заросшая травой – к небольшому озерцу с чистой прозрачной водой. По крайней мере, таким оно было во времена детства Максима. Тем страннее было то происшествие с его другом, который утонул на глазах компании детворы. И его тела так и не нашли, хотя озерцо и было мелким, а искало почти все взрослое мужское население поселка. Они, мальчишки, тогда только и услышали, что тонкий вскрик и взметнувшиеся вверх руки. Все застыли на своих местах, словно каменные статуи, не успев ничего ни сообразить, ни броситься на помощь. А себя Максим винил больше всех. Он ведь стоял совсем рядом, просто протяни руку и Яська был бы жив до сих пор…
Максим простоял несколько минут в раздумьях, пытаясь решить для себя, куда идти дальше: в деревню к деду или все-таки свернуть к озеру?
Сидевший в ветвях высокой разлапистой сосны, филин негромко ухнул. Парня вытолкнуло из его воспоминаний, и он, решительно мотнув головой, сделал шаг на тропинку, ведущую к озерцу. Филин открыл глаза, сверкнувшие желтым пламенем, и еще раз глухо ухнул. На мгновение карман, в котором лежал билет, засиял серебристым светом. Так же как и странная, незаметная человеческому глазу, прозрачная с радужными как у мыльного пузыря разводами пленка, сквозь которую шагнул Максим.
Всего два шага… внезапно стало слишком легко и светло, да и деревья внезапно вымахали вверх. Откуда-то сзади послышался детский смех и Максим обернулся. Очень вовремя, кстати.
- Ксииим, ты уже здесь? Когда успел? - смеющееся лицо давно погибшего друга повергло парня в ступор. Он молча и жадно пожирал глазами это невероятное зрелище, даже не пытаясь ничего анализировать. - Ну чего ты застыл и молчишь? - на плечо Максима опустилась теплая ладошка друга, и он неосознанно вдруг потерся об нее щекой. Яськины глаза от такого проявления нежности смешно округлились и он, мягко отняв руку, приложил ладонь ко лбу Максима.
- Ксима, ты меня пугаешь. Что с тобой вдруг случилось? - с немного нервным смешком недоуменно произнес Яська.
- Яська, - только и протянул Максим, перехватывая руку друга и стискивая ее в своих ладонях. Он чувствовал себя сосудом, наполненным до краев безграничным счастьем, и боялся стронуться с места - а вдруг хоть капля, да выплеснется? А ему не хотелось терять даже малюсенькой капелюшки этого чувства, каким бы недолговечным оно не оказалось.
- Ты сегодня и правда странный какой-то, Ксима. Ну да ладно, мы купаться идем? - и он нетерпеливо загарцевал на месте, не делая попытки выдернуть свою руку из Максимовой хватки. - Жарко же. А вон и пацаны догоняют. Бежим, будем первыми, - и стронулся с места, потянув не выпускающего его руки Максима за собой.
Через несколько минут они уже были на берегу озера и быстро скидывали с себя одежку, торопясь окунуться в прохладную воду. Максим, помня происшедшее когда-то - может это просто был страшный сон? - держался поблизости от друга. Только то, что он был наготове и помогло ему вовремя схватить взметнувшиеся в поисках помощи руки Яськи и решительно потянуть его на себя.
Лишь краем глаза он словно на грани реальности увидел странную зыбкую тень и чей-то страшный, черный глаз, наполненный злобой, выхолаживающей своим холодом сердце. От этой картины решимости и сил в Максиме лишь прибавилось, и он рывком потянул Яську на себя. Тот тонко вскрикнул, но вылетел из воды точно пробка. Максим покачнулся, но устоял, а потом потащился к берегу, стараясь не уронить вцепившегося в него друга. А Яська, сцепив руки на его шее, что-то шептал с закрытыми глазами. Максим прислушался, оказалось, что Яська читал какой-то заговор, но слов было не разобрать.
- Представляешь, Ксима, я так испугался, - сказал он уже на берегу, стуча зубами от пережитого страха, и так не отпуская Максима из обьятий. - Я думал уже все, утону и никто не поможет. А оно тянет меня, тянет... - Яська вдруг замолчал, скосив глаза на него.
- А кто это был? - помявшись, спросил Максим.- Ты тоже его видел? - снова смешно округлил глаза Яська.
- Ага, вроде видел. Тока не понял, чо это было... Но злобное, ужасть. Оно как на меня глянуло, я думал, сердце остановится от страха, - запинаясь, выговорил Максим. - А потом он так ухнуло и исчезло, как будто развеялось.
- А...Ну его, - махнул рукой Яська, начиная расплываться в солнечной улыбке. – Был, да сплыл. Идем домой? - сказал он, протягивая руку.
- Идем, - согласился Максим, хватая предложенную ему ладонь и стискивая ее в своей. Куда девалась остальная детвора, они так и не поняли, да им это было и не интересно.
Первым кого они встретили на дороге, был дед Максима, каким он запомнился внуку со старых времен. Высокий, здоровый и кряжистый будто дуб - настоящий сибиряк. Сначала он хмуро смотрел на шагавших к нему детей, но с каждым их шагом, морщины на лбу разглаживались, и хмарь уходила с его лиц,а заменяясь искренней улыбкой.
- Получилось, - только и успел услышать его тихий голос Максим, как вдруг снова оказался один. Взрослый, с рюкзаком и стоящий на злополучной развилке. Но теперь окружающий его мир претерпел значительные изменения. Широкая тропа превратилась в покрытую асфальтом дорогу, тонкая тропа к озеру была утоптанной настолько, что даже трава на ней не росла. Где-то в той стороне вновь звенели детские голоса, а сзади раздался шум подъезжающей машины.
Скрип тормозов и хлопок дверцей раздался раньше, чем оглушенный всеми переменами Максим успел обернуться, а в следующее мгновения чьи-то сильные руки стиснули его в тесном объятии.
- Ксима, что ж ты на станции не подождал? - укоризненно проговорил погрубевший со временем, но все еще узнаваемый голос Яськи. - Я приезжаю, а мне говорят, ушел уже твой Максим. Баба Ядвига сказала, что соскучился видать, друг твой, вот и пошел навстречу. Ума не приложу, как мы разминулись? Ну что ты стоишь, пойдем в машину и поехали. Нас же там ждут, и твои и мои. Идем, идем, - и Максима потащили к добротному военному УАЗику в отличном состоянии. - Ксима, ну что ты как не живой? - ворчал Яська, запихивая его на пассажирское сиденье, закрывая за ним дверь и быстро оббегая капот, чтобы скользнуть на свое место за руль.
Яська еще что-то болтал, порой размахивая руками, а Максим просто сидел молча и со счастливой улыбкой впитывал все эти мгновения их новой жизни. Жизни, в которой они были вдвоем, он и его друг Ярослав.
Это лето его жизни было лучшим летом в череде уже прошедших, а впереди их ждало еще много весен, зим и лет.

@темы: не мое, подарки

---

От ice-linx. Тезке. Стихи

Вот такие чудные стихи когда-то посвятила мне Айс. Спасибо!

Я потихонечку сложу слова в стихи,
А лучше - обращусь к тебе за этим,
Ведь муз и вдохновение стихий,
К тебе летят, их гонит нежно ветер.

А я, присев на краешек стола,
Читаю нараспев живые строчки,
И будут в них слышны твоя душа,
И слезы, и любовь, и тайны ночи...

@темы: стихи, не мое

---

Подарок от Love Kaktys. Сказка. Пока без названия.

Подарок такой чудесный мне подарили! Пишет Love Kaktys: написала для тебя, милая, хорошая девочка, ты меня своим творчеством балуешь, глядишь и мое тебя улыбнет.

Спасибо за чудесную, красивую и грустную сказку! И за ее прекрасного, полюбившегося героя, "чистого душой")

В те времена это было, когда первые города людские без утайки стали расти, когда княжества вражды меж собой не знали, а в страхе жили лишь перед силами непонятными, неведомыми.
Ремесло в то время в большом почете было, разные мастера по городам славились, те, что одежду невиданными цветами расписывает, что из камня узор складывает, кто и проще ремесло знает, а все глазу людскому и душе радость.
Был среди них парень один, Иданом* звали, по выделке шкурки звериной особо славился. Сам в лес ходил, на добычу, выбирал какого зверя бить, сам и скорнячил.
Шкурка звериная у него выходила легкая да блестящая, только за стоящим зверем приходилось ему подолгу в темных лесах ходить. От того ли, что в одиночку ходит, сторонились его люди. Молодой был, а семьи заводить и не помышлял вовсе, да как и помыслить ежели уходит на две седьмицы кряду, возвращается ненадолго, товар сбыть, и вновь в леса.
Парню тому людей и без надобности, прикормышем жил, доброго слова с мальства мало слыхивал, потому еще несмышленком приладился в лес за дедом охотником мыкаться, а как только научился с леса кормиться, так и вовсе со двора ушел.
Зверь хороший, сытый да нагулянный, по окраюшку не ходит, он своими тропами пробирается, теми, что простому люду и хода нет, а Идану не почем все, за зверем в самую глушь забрается. Загорелось ему диковинного зверя добыть, такого чтобы ахнули люди, мастерство его как первого в княжестве признали. Уж набил он полную суму шкур разных всяких, ценности великой, а все дальше в темный лес идет, на зверя чудного.
Долго шел он, лес зачернел совсем, деревья вокруг высокие, голову запрокинь, шапка свалится, нижние ветки в облаках путаются, верхние и не видать вовсе.
К ночи вышел он на берег озера, вода как зеркальце, по бережку троп звериных разных полно, решил охотник посветлу звериный след рассмотреть. Тут у берега и ночевку себе нашел, корни вязовые шалашом запузырились, чем не укрытие, шкурами своими покрылся и заснул.
По утру, как тронуло озеро маревом розовым, почудилось ему будто плещется кто, глянул он, удивился: «Что за чудо-юдо дивное, не серое не белое, не красное не бурое, а вроде как переливами, зелеными да алыми по краю. Вот такую бы шубку добыть, такой никогда никто и не видывал». Думает так а сам верный лук свой тягает, зашатался зверь и вдруг шубку свою сам сбросил.
«Тьфу ты, и не зверь это, а девка вовсе», смотрит охотник, что дальше будет, а та не торопится, с водой озерной в гляделки играет, то рукой зачерпнет, чтобы рябь пошла, то подует будто кипяток студит. Сарафан на девке по-людовски не расшит, черный как есть весь, в пол длинный, коса у девки тоже черная, растрепанная. Ходит по краюшку, подол намочить не боится, а не видно босиком–ли или в обувке ходит.
Долго любовался охотник станом ладным да не заметил, как уснул, а проснулся уже заполдня. Бродил он до вечера берегом, искал след той плясуньи, что в водице игралась, только кроме звериного следа никакого и не приметил. Вздумалось Идану, что привиделась девушка, да больно диковинно это, решил задержаться, поискать свое чудо-юдо. Залез ночевать под ту же коряжину, шкурами звериными укрылся и ждать начал, ночка летняя короткая, только всяка букашка в подремки спрячется, как уже и утряна красным подолом махнет, тут и рассвет.
Вновь любовался охотник девушкой, все забавно ему казалось, как над водой хлопочет, то близко к бережку подойдет, а то отпрыгнет как зимородок, нахохлится, в холодной воде ноги помочит и приплясывает.
В деревне на такую и не глянул бы вовсе, ростом хоть и высокая а тощенькая, недокормленная, и то, поди, какие в лесу разносолы.
Захотелось ему к ней выйти, расспросить, о том, где и как живет, а будто не пускает его что-то, полюбовался еще и снова его дремой сморило.
Проснулся когда, призадумался, чудно все, да только страха нет, а еще хотелось хоть разок лицо девицы увидать, та все спиной к нему вертелась, лика ни разочка не показала.
Выбрался на бережок, осмотрелся, ни где не видно девушки, ни травинки ни примятой, ни следов на береге. Глянул Идан в воду озерную, а та вроде помутнела как, ветра нет, а по заркАлу озерному рябь бежит, в глубине воды ил кипит, клубится, а небо ему вторит, тучами застит.
Почудилось тогда охотнику лихое, кинулся прочь от озера, через лес как по зову бежал. Увидал он и шкуру чудную, в которую девка заворачивалась, и платье длинное, простой тряпкой брошенное. Увидал и человека лихого, как ухватил тот девку за черную косу, да наотмашь рукой приложил.
Люто обозлился Идан, на пришлого сверху кинулся, при людях жил ни кого и пальцем не тронул даже из обидчиков, а тут не стерпел. Сшиб хитника с ног да сам и повалился, не воином был, простым охотником, как упал, об коряжину головой, успел только услышать как заорал хитник тот дурным, страшным голосом и будто рык звериный ему вторил, да и озяб.
Очнулся охотник на пригорке, солнышком обогретый. Мягко ему на травке лежать, мурашка малая на нос норовит усесться, лапками щекотит.
Слышит он, будто колокольчики переливные, смеется кто-то рядом. Глянул в сторону, нет ни грозы, ни хитника того, сидит краса напротив него, с косою растрепанной, ладно так сидит как написанная, косу в тонких пальцах мнет. Брови темные, будто два горностая вразлет, глаза зеленью болотной блестят, губы красные, малина свежая.
- Здравствуй чудо лесное.
- Ну здравствуй охотничек.
Тихо говорит, под взглядом Идана раскраснелась вся, так что глаз свести неможно.
- Красив ты, краше девки любой. От чего один живешь, в лесу дремучем, без защиты?
- Поди-ка, углядел, что не девка. Погляди лучше вокруг, без защиты ли я живу?
Оглянулся по сторонам Идан, а вокруг зверья хищного полно, стоят, зубами щелкают, когти точат, того и гляди бросятся, схватился, было охотник за нож, а и нет его.
-Не это потерял, гостенек?
Вертит в пальцах его ножик, да на парня хитро поглядывает.
- Ты ножик- то положи, а то неравен час, обрежешься, да не бойся, не трону, как звать то тебя чудо лесное?
Засмеялся парень заливисто, нож убрал, да сверкнул озорно очами.
- Заступиться не побоялся, за это не трону только, а вот за слуг моих накажу, за то, что лучших из стаи бить приладился.

Не побоялся охотник ни вида строгого, ни речей грозных, пошел за парнем, будто на привязи, ни словом не возразив, а тот идет, будто уж по траве стелятся, то влево вильнет, то вправо качнется. Не утерпел Идан, подхватил его на руки да понес.
- Говори куда следовать, - спрашивает, а сам в зеленых омутах тонет, хлопает ресницами чудо лесное, а самовольству не противится, - легкий ты, как птичка-синичка.
Покраснел парень, взгляд опустил, головой в сторону мотнул только и затих вовсе, так они и следовали, до избушки самой.
Смотрит парень, изба не изба, а хоромы мхом поросшие, забор покосился тронь -развалится, всюду сор, помет звериный, да паутина, кое-где глиной дыры замазаны, старательно, да не умело.
- Мда, один-то поди не справляешься, с хозяйством, и то правда, не зверей же лесных просить.
Смутился парень, видно его это самодеятельность глинянная, губешки надул обиженно.
- Так помоги, будет тебе первое заданье, послужи мне верно, по службе и награда будет.
- Не нужно мне награды, что за радость с сироты да калеки мзду брать, я и так помогу, чем смогу, скажи имя свое, чудо лесное.
Вздохнул парень, головой качает, раздумывая.
- Толи дурной, толи увечный, ничего не боишься, какой я тебе калека? А ну пусти наземь, будто не понял еще, куда тебя занесло, а звать меня Яговитом.

Стал помогать Идан, при хозяйстве, много чудес разных в том доме он видывал, а всем им и края будто нет. Видал он и машину, что по небу Яговита возит, видал и зеркала волшебные, через которые весь мир повидать можно, да много чего, чему и значения охотник не знал. Да чуднее всей волшебы сам хозяин ему казался. Смотрит он на Яговита, а все насмотреться не может, тот как заметит взгляд на себе брови напасмурнит, покраснеет весь и пройдет мимо, ровно парень место пустое. Идан уж и избу ему подправил, и двор в порядок привел, ограду новую справил, частоколом острым огородил, а все не весел хозяин, а как затеется зелья свои варить, так и вовсе, будто мир для него пропал.
Обо всем Яговит ему рассказывает, без утайки о чудесах разных, о знаниях тайных, об одном только не рассказывал, для чего на берег ходит, да на красу свою любуется, ноги в студеной воде морозит. Интересно то охотнику, решил он последить, выбрал ночку потемнее, запрятался и поджидает, как прежде ждал.

Ходит Яговит по самому краюшку воды, все там выглядывает, как наплясался он, вышел из водицы, отжимать подол принялся. Глядит охотник а Свместо ноги левой у парня змеиный хвост стелется. Сойкнул он, Яг на него очи вскинул, приметив охотника, побледнел весь. Налетел на парня, кулачками того молотит, чуть не плача.
-Кто тебе разрешения давал подсматривать, налюбовался?
Ухватил его охотник, к себе руками прижал, обнимает баюкая, от себя не пускает.
- Ну что–ты дурушко, не боюсь я ноги твоей змеиной, вовсе она не страшная, замерз поди весь в воде отплясывать?
- А хоть бы и замерз, - Яговит носом хлюпает, а вырываться ровно забыл, - и нога у меня не змеиная, силу волшебную я пробую, не все пока получается.
Ладно так стояли, обнимал его охотник, отпустить и мысли не было, а чудо лесное уж сам за поцелуем к нему потянулся.
- Позволишь-ли, не оттолкнешь-ли чудушко лесное, - целует, спрашивает его охотник.


У Яговита ресницы дрожат, взгляд шальной, влажный, раскраснелся весь, щеки да шея румянцем залита, пальцы тонкие за кафтан цепляются будто оттолкнуть хочет, лицо на груди спрятал а сам кивает тихонечко, не против.

Целует его Идан, успокаивает, мол, силой принуждать и не собирается. Заласкал, зацеловал, пока тот сам о большем не запросил. Смуглый ровно тень, прекрасен красотой невиданной, ладошками лицо закрыл, обмяк весь, едва слышно постанывает, да шипит с досады, что сдается ласке.
Век бы его Идан так дразнил, на красоту любуясь, да у самого уже терпения не достало, навалился, вжался в него. Отступился бы, если бы испуг увидел, а нет того, парень под ним мечется, о большем просит, вот и слюбились на пригорке зеленом.
Недолго под небом провалялись, хорошо слишком, сладкий Яговит, ласкучий, как распахнул свои очи зеленые, ртом воздух хватая, подхватил охотник его на руки, и в дом понес.
- Не обессудь хозяин, да только мало мне одного раза будет, - говорит и на кровать укладывает.

Так две луны и прожили, штанов не надевая, да и не к чему, Идан дело какое по хозяйству сделает и бежит уж, к Яговиту, у стола ли у печки, где обнимет там и любятся, хорошо жилось, да заприметил парень неладное с Ягом, будто тень на лице, призадумался о чем-то.
Выбрал вечерок, о чем закручинился, спрашивает, а сам чудо лесное на колени себе тягает.
- Да вот, - говорит Яг, - отвезти мне нужно послание, да только нет мне туда ходу, а не отвезти, так и вовсе беда станет.
- Так давай я отвезу, чудушко, а ты тут дожидайся, вернусь как, так ты ласковее прежнего меня встретишь, соскучившись.
Улыбнулся Яговит, в щеку целует а Идан губы своими перехватывает, да руки под подол сует, ласкается.
- Люб ты мне, - шепчет,- дороже всего на свете стал.
Ответа не слышит, не ждет, да и о том, что в очах зеленых еще видит, помалкивает. Отбыли они день как на век прощаясь, а когда снова солнышко село достал Яговит старый мешок, охотничий, шкурки звериные на пол из него вывалил.
- Выбирай, - говорит, - к кому посылаю тебя, человеком ни когда не пройти.

Глянул Идан на шкурки звериные, тоскливо ему стало, пожалел он зверя сгубленного, что потомства уж не оставит, да делать нечего выбирать надо. Были там шкурки разные, и рысья, и кунья, и медвежья, медведь зверь могутный, а неповоротливый, куница быстрая да малая. Взял тогда Идан шкуру волчью, коснулся меха серебристого, рассудил так, у волка и зубы острые и ноги быстрые, аккурат за пару седьмиц обернется.
Кивает чудо лесное, мол хорошо выбрал, срезал клок волоса да шерстинку с хвоста волчьего, ниткой повязал да шкуру на охотника накинул.
Стал парень как есть волком серым, только здоровым на полгорницы. Яровит на зад хлопнулся, а Идан посмеивается, знай лицо ему облизывает, пока тот поклажу ему на шею мастырит.

Две недели бежал лесами волк, неведомый проводник ему путь указывал. На третью седьмицу принесло его к забору железному высоты до самых туч. Острыми ножами все стены утыканы, над пиками воронье вьется. Понял тогда он к кому его Яговит с посылочкой послал, к Кощею, лютому врагу людскому, к такому и правда, человеку ходу нет.
Подошел только, распахнулись перед ним невидимые ворота. Идет он оглядывается, черно все вокруг, будто погорелое, даже камни и те оплавились. Тишина такая, что слышно как шерстинки друг о друга бьются, да звоном по углам отдаются. Дошел через двор до терема. Тот стоит переливается, сталь как зеркало, холод вокруг, ни огонька ни былинки и ветер будто стороной гуляет. Увидал в тереме и хозяина самого. Сидит в углу, на железном троне, тощий, бледный, волосы паутиной белой в пол вросли, не живой совсем.
- С чем пожаловал? Да говори по людовски, дозволяю.
Рыкнул грозно, в голосе сила слышна такая, что хвост сам собой поджимается, попробовал волк и правда человечья речь из пасти сама собой получается.
- Здравствуй хозяин хором железных, посылку тебе принес да письмо от Яговита с низким поклоном.
- С поклоном говоришь, а от чего же сам не пришел, полюбовника послал?
- Так ему сюда хода нет.
- Так уж прям и нет, - ворчит хозяин, рукой махнул, узелок к нему по воздуху сам подлетел.
Глянул хозяин в послание, в узел заглянул, оскалился.
- Ну спасибо, хороший подарочек, век не забуду.
Злится хозяин, так, что потемнело все. Долго ли молчал а Идану наскучило, кручину наблюдать, там его чудушко дожидается.
- Так пойду я, пора мне и откланяться.
- Куда это? Тебя мне прислали в услужение, а я тебя не отпускал.
- Не было о том уговору!
- Да кто, скажи, сошку мелкую спрашивает? Мой ты весь, на моей земле стоишь, куда денешься.
- Все одно не буду тебе служить, врешь ты все! - Скалит зубы волк, шерсть топорщит. Хоть и страшен Кошей, да все одно противится.

- Как звать то тебя? – спрашивает Кош, а волк и не помнит, имя свое забыл, вспомнить пытается аж скалиться перестал.
- Пока шкура на тебе эта быть тебе Серым волком, имени людского не вспомнишь, человеком не обернешься. И как тебя угораздило то, неуж-то не сомневался когда надевал?
- И мысли дурной не было, вот вернусь снимет Яговит с меня волчью личину.
Улыбнулся Кош, будто о своем подумалось, на волка смотрит как на место пустое.
- Эх, думаешь любит он тебя?
- Не любит, не слепой ведь. – ответил волк, как есть правду сказал, что на сердце, Кош глядит на него с удивлением с места своего поднялся, подошел близко, в волчью морду с интересом смотрит.
- Удивил, знал, что не любит а все одно послушался, не волк ты а пес верный.
Сказал так и обратно пошел, развернулся лишь усаживаясь усмехнулся во все клыки.
-Только врет он все, врал и врать будет. Ибо чудо твое лесное блядь распоследняя.
Кинулся волк на Кошея а лапы к полу приросли не пускают, рычит он рвется схватить за горло, хозяин смотрит перед собой, не шелохнется, глаза вовсе мертвые, пустые.
- Жених он мой, молодыми были, городов тогда людских и вовсе не было.
Ягушка в лесу жил, он из первых с полозами в родстве будет, змей наполовину, а я самоходные машины строил, одна машинка –то ему на избу с неба и брякнулась. Встретились, слюбились, пожили время какое, ни в чем ему отказа не было, любое чудо для него сделать мог. И надумалось мне к свадебке дом строить, такой чтобы чуднее в мире не было. Строил да все бегал к нему за лаской, пока в лесу он жил, меня дожидаясь. Так и добегался, пришел раз не по времени, а он с молодчиками развлекается, думал было снасильничали, поубивал их, да только другой раз все повторилось, и увидал тогда я, что любо ему это с новыми, и сколько их было и будет не знаю.
Как вернулся назад, в сердцах разнес тут все, а род ваш людской с тех пор самых люто ненавижу. Что не страшно тебе? Надоел ты ему видно или кого другого уж себе присмотрел, прислал тебя мне в подарок, за Василису упрекнул, а я девку ту и пальцем не тронул, да и не по девкам я.
Закончил сказ Кощей, глаза прикрыл, сидит на троне живой мертвец, будто разом его силы покинули. Хоть и складно говорил а Серому все одно не верится, как могло чудо лесное обмануть его.

- Врешь,
- От чего же, гляди, в мешке том ошейник для тебя, а вот и письмо.
Кинул к морде чистый лист, все одно не верит волк. Махнул тогда Кош рукой, стена зеркальная волной пошла, а на ней поляна знакомая появилась.
Взглянул волк раз один и обмер, стоит его чудо лесное на коленях и ртом мужика ублажает, и глаза блудливые каких сам охотник и не видел вовсе.
- Лож все, - говорит тихо, уверенно, помнил он как смущалось как упиралось его чудушко ласковое.
- Потом поймешь, когда носом своим волчьим прочуешь, как от него херами чужими за версту несет. Да и не пустит он тебя в дом, нет тебе туда хода более.
Совсем приуныл волк, складно говорит, да хоть бы и правду, а страшнее ему всего не увидать больше своего чуда лесного.

- Да ты не печалься, молодчика этого он как есть на зелье пустит, для красоты своей, тем и живет что упырем силу из людей выпивает да и мяском не брезгует.
- Хороша-же вы пара, ты убивец на людоеде жениться хотел.
- Смешной ты, да глупый, я состариться вместе хотел, а он красоту свою пуще всего потерять боится.

Остался волк серый у Коша в плену, не захотел он людям зло творить. Посадил его за это Кош на цепь при дворе, дня не пройдет, чтобы не сказал Кощей ему слова резкого да глумливого. Ноет сердце у охотника, по Ягу, а не вырваться, по началу рычал больше, да рвался, а потом успокоился, подмечать начал, что нет у Коша более собеседника чем волк на цепи, один живет злобой своей давится да болью. Сам не понял от чего, жалко его стало, стал сам ему отвечать словом дерзким. А как увидел что не злится больше Кош стал просится отпустить его. Взглянул на него Кош, губы покривил да убрал цепь.

- ступай, отпускаю тебя восвояси, за шутку его глупую , ему это в разы больнее будет, а тебе носить эту шкуру не сносить, пока службу мою не исполнишь.

Побежал волк знакомыми тропами, назад на лесную полянку к озеру, вот уже и изба мхом поросшая на столбах стоит, вот и забор его с кольями, черепами расписными изукрашенный. Вышел к нему Яговит, смотрит очами зелеными холодно, незнакомо совсем, всплестнул руками, ухмыляется.
- Вот как значит, ну Кошка, ну учудил, до тебя всех убивал как есть. И чем-то ты ему глянулся, Серенькй.
Волк сидит ни жив ни мертв, вот он родной Ягушка, только холоднее воды озерной слова его окатывают, только и смог молвить.
- Зачем? За Василису месть? Так он сказал, девок не любит.
Посмеялся Яговит горько, ножкой притопнул.
- Не за девок, не за парней, я зол, а за то, что невестою своею ее назвал посмел.
Глянул на него охотник своей волью волком ставший, нет ничего от дива лесного, усталый парень стоит, в глазах годы все как есть отражаются и не мало их, и боли там тоже порядком отмеряно.
- Красивый ты, только красота твоя без любви пустая.
Взвился злостью Яговит, оскалился.
- Да ну? А трахал будто полная, или не в красоту мою влюбился?
- В красоту, а все одно видел что мимо меня глядишь, полюбился бы и я тебе я бы и сердца не пожалел, да видно не по Сеньке шапка.
Отвернулся от него Яговит, губы кривит, на волка не смотрит.
- Так иди к Кошке в ножки поклонись, что бы шубку снял, глядишь и сгодишься.
- Не пойду, с тобой какой есть останусь, охальников гонять буду.
- Сам не ам, и другим не дам?
- Да не в том дело чудушко, волки они однолюбы, значит быть тебе моим хозяином.

Не утерпел, слетел с крыльца Яг, толи обнять, толи задушить кидается, шепчет на ухо.
- Без молодцов пришлых состарюсь быстро, страшным стану страшнее лешего, не испугаешься лика безобразного?
- Видал я того лешего, нормальный мужик. Тыща лет пройдет и еще тыща а Кош твой также твоим будет, как бы ты не куражился, мужик кстати тоже ничего так, красивый, его бы первым встретил к тебе бы и не пошел.
- Ух морда кобелиная, - говорит Яг, а сам слезами шкуру звериную мочет, – все ведь для него, для ирода, и волшеба эта и красота проклятая, он ведь бессмертный, а я тутошний. И с тобой я дольше всех был, а отослал лишь за то, что прикипать душой начал.

С той поры не было у Яговита вернее помощника, частенько волк по лесам мотался, изучил языки звериные сам сильным волшебником стал а все одно в шкуре волчьей ходил. К Кошу тоже заглядывал, тот посмеялся только:
- За мужика красивого спасибо конечно, погости с недельку песий хвост, раз явился, глядишь и поладим.
- А кто его блюсти будет, пока я тут гостеваться буду? Ты тогда сам к нему поднимайся да иди карауль, а я пока на твоих перинках поваляюсь.
- Ну и наглый ты Серый, как бы моя железная перинка спинку тебе не ободрала. Но дело говоришь, схожу проведаю, не дети чай, не подеремся.
- Только он к себе тебя просто так не пустит, стыдится он лика своего безобразного.
- Эх серый, тебя бы нам лет двести назад, глядишь и не разошлись бы вовсе, не боюсь я его лика страшного, посидим поговорим а там и посмотрим.


Так и остался Серый, от железного до звериного дома на посылках. Всему лесу и зверям заступником был, поминая, как охотником, бил зверя без жалости. Но и людей не забыл, хоть не было в нем ненависти как в Коше к роду людскому, да и зверь лесной ближе был ему, а в помощи иному доброму человеку не отказывал.
Два дня в году лишь наведывался Кош к жениху своему. Когда день и ночь ровняются, в то время забывали оба про дела свои, разговоры вели полюбовные, от того и волшеба творилась беспригляду, люди свободно в лес ходили, клады большие отыскивали и травы всесильные находили.

Пока те двое любятся, Серый волк исправно службу несет, сам то он у Коша гость частый, дозволил ему Кош, раз в месяц человеком оборачиваться, да только привык за годы волком серым бегать. Вот как войдет луна в полную красоту, вспомнится ему как человеком ходил, обернется он и будет вновь любить чудо свое лесное, дивное.
*Идан - преодолевающий путь, идущий.

@темы: не мое, подарки

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Тест

Другие тесты и гадания от Шувани

@темы: болталка, тесты

---

Отныне и присно и во веки веков вы продавец снов.

У вас самая богатая фантазия из всех магических продавцов – она поистине неистощима. Ваша загадочная добрая улыбка сразу располагает к себе ваших покупателей. Им очень сложно вас найти, для этого они бродят по ночам по улицам, вглядываясь в лунный свет, и, если им повезёт, то вы спускаетесь из ночной мглы на серебряном драконе. За свой товар вы просите разные вещи – от кого-то просто искренне улыбнуться, от кого-то мешок овсянки, от кого-то – бриллиант, а от кого-то – куриные перья. На следующий день вы проскальзываете с лунным светом в форточку к своему покупателю, забираете плату, которую тут же проглатывает дракон, лениво машущий крыльями за окном или свернувшийся клубком на крыше, и отдаёте ему сон. Каждый созданный вами сон от начала и до конца создан вами – вы придумываете его содержание, берёте кусок пергамента из кожи лунного зайца и пишете на нём сон невидимыми чернилами, которые вы получаете, зачерпывая воду из рек, в которых отражаются звёзды. Вы пишете сон двумя руками, совиными перьями – правой рукой от верхнего левого края (от начала сна), а левой – от правого нижнего (от конца сна), а заканчиваете одновременно в центре листа (на его середине). Потом каждый сон вы запечатываете в разноцветный конверт, каждый цвет – это характер сна. Красный – эротический, зелёный – приключенческий, синий – расслабляющий, чёрный – кошмар (на любителей), жёлтый – абсурдный. Конверты могут быть и полосатыми. Покупатель кладёт нераспечатанный конверт под подушку и ночью видит всё, что вы ему описали. Если такой конверт распечатать, то разобрать кроме вас никому ничего не удастся. Сами же вы мечтаете только об одном – как следует выспаться, потому что вы очень устаёте, даря другим призрачные иллюзии.

Пройти тест

---

Архетип

Ваш архетип - Друг

Ценности:доброта, мораль, этичность. Потребности:чувство локтя", душевность и искренность. Мотивация: принадлежность, взаимоотношения, забота. Проявление архетипа: Домашний и не претензионный человек. Для него важны дружба, взаимоуважение, умение держать обещания. Сентиментален. Заботится о своих друзьях и близких. Стиль управления: семейный. Большое внимание уделяется взаимоотношениям. Предположительная ориентация деятельности: управление мотивацией, обучение, корпоративные мероприятия. Лучшее проявление: верный, заботливый друг. Худшее: морализаторство, субъективизм. Символ: Женщина-мать. Воплощение: Гефест. Стихия: Воздух.

Пройти тест

@темы: болталка, тесты

---

Тест Роршаха

Механизированный тест по чернильным пятнам, конечно, не совсем то.

...

Захваченность человека аффектом и эмоциями. Свидетельство преобладания аффективных процессов над другими психическими процессами. Признак импульсивности и отсутствия контроля Фантастические животные расцениваются как склонность к конструированию, к развитой фантазии, жизни за своими правилами, писательским склонностям, творчеству. Широкоразвитая личность. Способность и стремления объединению частей в целое, обозревающий охватывающий тип восприятия, синтетический способ мышления (Синтетический стиль мышления проявляется в том, чтобы создавать что-то новое, оригинальное, комбинировать несходные, часто противоположные идеи, взгляды, осуществлять мысленные эксперименты. Девиз синтезатора - "Что, если…", умение абстрагироваться. Человек – заинтересованность человеческой психикой эмоциями, мотивациями человека, желание докопаться до сути, понять суть вещей.

Пройти тест

@темы: болталка, тесты

---

Тест на логику)

Поздравляем!!! Решил(а) 12 из 12

Неужели вам нужно еще одно подтверждение, что логика это ваше призвание? Или решили шокировать своих друЖЖков?

Пройти тест

@темы: болталка, тесты